Я Пилигрим

Приложив прибор к стене, я начал обследовать ее на всем протяжении. Я пытался обнаружить силовой кабель, который выведет меня на скрытый выключатель. Проводки в стене было много, но вся она вела к осветительным устройствам или точкам подключения питания. Покончив со стенами, я перешел к потолку и полу, но и там не нашел того, что искал.

Спустившись по ступенькам, я обнаружил, что начался ветер: дребезжали ведущие в море двери. Приближался шторм, но я не обратил на это внимания и вошел в мастерскую. В этой комнате, примыкавшей к скале, было множество инструментов с силовым приводом, а также полок, заставленных банками с краской, и я подумал, что здесь, скорее всего, и находится потайная дверь. Медлить было нельзя, и я начал поиски с задней стены.

Стрелка вольтметра не переставала скакать: проводка в стене была повсюду, но каждый пучок многожильного кабеля вел к розеткам и выключателям, предусмотренным схемой. Ни потолок, ни цементный пол, даже в тех местах, где были установлены верстаки, не дали никакого результата. Настроение мое сильно ухудшилось.

Возник вопрос: не слишком ли я впечатлился свастиками, найденными за зеркалами, и не ввел ли сам себя в заблуждение? Я прошел в раздевалки. Надежда, блеснувшая было, когда я увидел выключатель под деревянным верстаком, тут же угасла: этот тумблер приводил в действие систему отопления пола.

Из раздевалок я направился в душевую, решив по дороге заглянуть в туалет. Шансы на успех стремительно таяли.

Пол, потолок и три стены туалета едва ли что-то сулили мне, но четвертая стена, на которой висели умывальник и зеркальный шкафчик, вызывала подозрения.

На ней не было выключателей и штепсельных розеток, но подергивание стрелки прибора не вызвало у меня беспокойства: я решил, что внутри шкафчика имеется слабая подсветка. Однако, открыв зеркальную дверцу, я не обнаружил внутри ничего, кроме зубной щетки.

В поисках проводки я вел своим прибором по штукатурке, пока не дошел до правого угла. Мое внимание теперь обратилось к той стене, где были бачок с унитазом. Странная штука: электрический кабель шел вдоль боковой стены и исчезал в углу. Что там, за туалетом? Я постучал в стену: она была цельной, сложенной из каменных блоков или кирпича.

Вернувшись к шкафчику, я поводил своим прибором вокруг него. Сзади, за стеной, определенно заканчивался провод. Шкафчик был по большей части деревянным, очень старым: наверное, его монтировали еще при постройке дома. Однако зеркало было новым. Может быть, этому парню, Джанфранко, занимавшемуся мелким ремонтом, велели поставить новое зеркало и он, сняв шкафчик, обнаружил за ним нечто весьма интересное?

При свете фонарика, висевшего на связке ключей, я осторожно обследовал края шкафчика: если здесь есть выключатель, его будет легко обнаружить. Однако я ничего не нашел и уже собирался отвинтить шкафчик или просто сбить его со стены молотком, принесенным из мастерской, когда вдруг обнаружил спрятанный под нижним краем маленький рычажок. Ну-ка, что за хитроумное устройство?

Я потянул за рычажок, шкафчик выдвинулся из стены, и я подвесил его на петли, закрепленные выше, – настоящий шедевр немецкого инженерного искусства.

В углублении сзади я увидел латунную кнопку с вытравленной на ней свастикой и нажал на нее.

Глава 50

Зажужжал электрический мотор, и вся стена, к которой крепились бачок с унитазом, отъехала в сторону. Сделано все было мастерски: сама стена из каменных блоков, должно быть, весила не меньше тонны, а водопроводные и канализационные трубы могли перемещаться так, что нигде не возникало разрывов.

Внутри открывшейся полости в большой нише размещался электрический мотор, который и управлял всем механизмом. Каменные ступени, широкие и красивые, вели в темноту. Я обнаружил на стене три латунных выключателя, скорее всего для освещения, но не стал ими щелкать. У меня ведь не было ни малейшего представления о том, что я увижу, и, как всякий тайный агент, я твердо знал: чем темнее, тем безопаснее. Хотел было найти кнопку, которая закрыла бы стену за мной, но отверг эту идею. Куда спокойнее оставить ее открытой. Я не желал тратить время на то, чтобы нащупать выключатель, а потом ждать, когда откроется стена, если мне придется бежать сломя голову обратно. Как выяснилось впоследствии, это было ошибкой.

Я тихонько спустился по ступеням и вошел в туннель, достаточно высокий, чтобы перемещаться по нему, выпрямившись во весь рост, прекрасно выстроенный и тщательно осушенный, с выложенным плитками полом и встроенной в крышу системой вентиляции. Воздух здесь был свежим и приятным.

Тонкий луч моего фонарика осветил путь вперед, и, прежде чем его поглотила тьма, я успел заметить, что туннель вырублен в массивной скале. Я был уверен, что где-то впереди, за утесом и гораздо ниже широких лужаек, он соединяется с особняком.

Через несколько шагов слабый лучик света выхватил из темноты бронзу, блеснувшую на стене. Подойдя ближе, я понял, что это вмурованная в камень памятная табличка. За последние годы я уже основательно подзабыл немецкий, но моих познаний хватило на то, чтобы прочитать с упавшим сердцем: «По милости всемогущего Господа, мы, гордые солдаты Рейха, задумали, спроектировали и выстроили этот дом между 1946 и 1949 годами».

И дальше шло перечисление их имен, воинских званий и видов работ, которые они выполняли при строительстве. Я увидел, что большинство из них состояли в «Ваффен СС» – вооруженном отряде нацистской партии, военных формированиях СС, возникших на основе так называемых политических частей и зондеркоманд. Эти люди принадлежали к тем подразделениям СС, которые осуществляли контроль над лагерями смерти. Я стоял здесь, в этом таившем опасность месте, и перед моими глазами вновь возникла фотография несчастной матери, направлявшейся с маленькими детьми в газовую камеру.

Внизу таблички значилось название организации, которая финансировала и осуществляла строительство дома, – «Stille Hilfe», или «Тихая помощь». То, что я заподозрил, увидев свастику на стене библиотеки, подтверждалось.