Валериан улыбнулся старику и не поверил…
Абдул-бек поднимался по улице, за ним следовали Тагир и еще пять нукеров. Они остановились напротив места, где недавно еще стоял высокий забор дома Абдулы и его семейства. Теперь здесь зияло пустое пространство, темное, рваное и ноющее, как десна после пропавшего в схватке зуба.
Бек спрыгнул с коня и прошел во двор. Везде были камни, обуглившиеся, не успевшие догореть бревна и доски, валялась мятая утварь, трупы забитых животных. Оставшиеся на улице услышали глухой стон. Один из нукеров кинулся было на помощь, но Тагир перехватил его.
— Не мешай, — шепнул. — Пусть простится.
Луна взошла над соседним хребтом, бросила тени на крышу соседней сакли. Там тоже безмолвно стояли люди. И на той, что лепилась выше, и на той, что пристроилась слева. Люди Чикиль-аула вышли встретить своего бека.
Палка застучала по земле, Тагир обернулся. К ним спускались двое. Одного он узнал — Дауд, брат, что остался, слава Аллаху, живым. Вчера Тагир успел заметить, как под ним убили коня, но помочь ничем не успел. Он скакал следом за беком, защищая ему спину. Другой… Другой был Джамал, отец Абдула, постаревший за сутки, должно быть, на двадцать лет. Одной рукой он опирался на палку, другой — на плечо Дауда. Юноша старательно примерял свой шаг к шарканью старика.
Абдул-бек вышел на улицу и замер, не сразу узнав отца. Старика подвели к сыну.
— Рад, что ты вернулся. — Голос Джамала тоже потерял силу, звучал глухо, словно пустой кувшин, треснувший у самого дна. — Твоя жена, твои сыновья тоже пришли в аул. Нас принял мой брат. Ты можешь увидеть их.
— Я приду к вам, но не сейчас. Сколько мужчин погибло?
— Двадцать два из нашего аула, — ответил Джамал. — И тринадцать из тех, что откликнулись на твой зов. Дауд знает их всех поименно.
— Пойдешь со мной, — приказал Абдул-бек юноше. — Мы должны посетить каждый дом. А потом уже придем и в твою саклю…
В саклю к Мухетдину, брату Джамала, своему дяде, Абдул-бек пришел только под утро. Жена, Зарифа, встретила его у порога. Бек хмуро поздоровался с женщиной и пошел посмотреть сыновей. Латиф и Халил спали, угревшись под шубой, и не пошевелились, когда отец наклонился под ними.
— Устали, намерзлись за день, — пояснила, словно бы извинилась, Зарифа. — Наголодались, теперь будут спать долго. Они видели, как вы сражались, как стреляют русские пушки…
— Значит, они видели, как бежал их отец, — оборвал жену Абдул-бек. — Жаль, что они не видели, как мы резали этих свиней за Тереком.
Мужчины ждали его в кунацкой. Бек стащил чувяки, в одних носках прошагал по коврам и сел рядом с Джамалом. Отломил кусок чурека, наколол палочкой кусок мяса, тщательно прожевал, проглотил. Остальные ждали в молчании.
— Как русские ломали и жгли наш дом? — спросил Абдул-бек отца.
— Русский начальник спросил, и я показал. Я решил, что лучше сделаю это сам, чем кто-то другой. Мы обошли дом и вышли. Затем подошли солдаты. Я не хотел смотреть, как рушится дом, который построил еще отец моего деда.
Абдул-бек наклонил голову:
— Как зовут человека, который приказал разрушить наш дом?
— Князь Мадатов. Он не совсем русский.
ebooksa