Сначала ожили звуки, вырвавшись, освободившись из непроницаемого ватного плена. Потом ожили желания, вернее одно – дышать, глубоко, полной грудью. Тут же настигли ощущения: соленый привкус во рту, тупая головная боль.
В крохотное квадратное зарешеченное окно светила луна. Сомнительный источник света в узком каменном мешке.
В голове раз за разом, заезженной пластинкой, недавний допрос.
… – Мы нашли у вас в номере вашу рубашку со следами крови жертвы.
– Я не убивал ее. Я помог дойти до номера другу – Виктору Чаеву. Он обпачкал кровью мою одежду. У него руки были в крови.
– Мы нашли ваши отпечатки на дверных ручках. Вы – последний, кто входил в спальню!
– Я вошел посмотреть, что случилось. Увидев труп, я затворил двери. Мой друг был в таком состоянии, что лучше не надо было ему ее видеть еще раз.
– Ваши друзья отмечают, что вы недолюбливали погибшую за легкомысленность.
– Я не обязан любить всех. Эту женщину любил мой лучший друг.
– Вы ревновали, завидовали?
Хабаров нервно рассмеялся.
– Да вы что?!
– Господин Хабаров, вы убили ее?!
– Вы с ума сошли! Я на момент убийства был далеко, на съемочной площадке. Меня видели десятки людей! Почему я должен указывать на очевидное!
– Откуда вы знаете, когда произошло убийство?
– Да от ваших же сотрудников. За сотню долларов.
– Вы обвиняете представителя полиции в получении взятки и совершении должностного преступления. Вам будут предъявлены два обвинения: в убийстве и в подкупе представителя власти.
– Слушайте, вы достали меня! – не выдержал Хабаров. – Лучше бы убийцу искали!
– Когда вам пришло в голову позаботиться об алиби? Еще в России или уже здесь?
– Я работал! У меня контракт с французами! Я не «заботился об алиби»! – выкрикнул он.