– А зачем, Леня? Я для нее и для всех погиб.
– Но я-то узнал, что на самом деле ты жив?
– На то ты и частный сыщик; кстати, ты обещал рассказать, как сложилась судьба после Кавказа.
– Расскажу.
– Выпить хочешь?
– Давай, немного можно. Закуска-то в доме есть?
– Найдется.
Друзья выпили, закусили, и Каштанов начал рассказывать о себе:
– После Кавказа попал под сокращение. С замполитом отношения не сложились, вот он и постарался избавиться от меня. На гражданке устроиться не смог, пошел в милицию, окончил Академию, дослужил до подполковника, и вновь под сокращение.
– На этот раз с кем не ужился? – улыбнулся Одинцов.
– Да был в управлении козел один, все наверх рвался, не забывая о собственном благополучии. Как-то взяли его на «бабках», что коммерсы за «крышу» прислали, а у него отчим в министерстве, оказывается, обретался, лампасы имел. Пасынка отмазал, меня же подставил под пресс собственной безопасности. Либо сам ухожу, либо под статью за клевету. Ушел. Решил заняться частной деятельностью. И, знаешь, получилось. Сейчас в клиентах дефицита нет, доход приличный, а главное, нет начальства над головой.
– Да, это хорошо, когда над душой никто не стоит.
Одинцов налил еще водки, но Каштанов накрыл рюмку ладонью:
– Не гони, Паша. Если не забыл, я к тебе по делу приехал. Так что сначала давай поговорим, а потом и выпьем.
– Как скажешь. Выкладывай, чем могу помочь.
– Сначала введу тебя в курс дела. В Москве уже почти полгода действует небольшая банда, специализирующаяся на похищении детей богатых бизнесменов, чиновников. Тактика банды проста – похищение, требование выкупа, такого выкупа, который вполне могут осилить родители похищенного, получение «бабок» и… убийство заложников.
– Детей?
– Подростков, разница невелика.
– Суки! – зло проговорил Одинцов.
– Мне об этом поведал бывший начальник, руководитель УВД, где я раньше служил. У меня с ним были и остаются хорошие отношения.