– Шершень. Я после плена, когда вновь вернулся в строй, столько гонялся за бандой Шерхана, и все без толку, каждый раз Караханов, Шерстаков, Ступак и еще пара человек чудом уходили в горы. Уходили даже тогда, когда база их была полностью окружена. И все они в Москве, делают деньги на детях. А ведь однажды, Леня, Шерхан был у меня на прицеле.
– Почему не убил?
– Не поверишь, патроны кончились. Всегда следил за остатком боеприпасов, а тут не просчитал. Когда перезарядил «АКС», Шерхан словно испарился. Сутки зачищали местность. Впустую. Ни Шерхана, ни его подельников.
– Чего уж теперь об этом?
– Слушай, если телохранитель сына Гронского видел парня на спортплощадке и бандита, что вышел к компании, значит, этого спортсмена должны были сфотографировать камеры наружного наблюдения. Их на элитных домах чуть ли не на каждом углу навешано.
– Верно, – кивнул Каштанов. – Камера зафиксировали и Шершня, и молодого человека-спортсмена, и даже то, как Эдуарда запихивали во внедорожник «Тойота». Номера при проверке оказались липовыми, а вот спортсмена пробили. Это некий Аркадий Репнин, ранее в банде Шерхана не состоявший.
– Значит, его привлекли только к этому делу.
– Скорее всего. Каково его участие в предыдущих преступлениях, неизвестно, но в деле с Эдуардом Шерхан использовал Репнина мастерски. Нашел слабое место. Спортсмен, умеющий выполнять упражнения, которые недоступны подросткам. Это всегда вызовает восторг и уважение. Поэтому-то Эдуард и пошел с ним, к тому же видя собственного охранника. И это, Паша, последнее похищение, организованное Шерханом.
– Почему ты так думаешь?
– Он «засветил» своих подельников. Всех, участвовавших в акции по Эдуарду Гронскому, кроме водителя «Тойоты». Следовательно, Шершень и спортсмен ему больше не нужны. Уверен, что их уже нет в живых. Караханову осталось получить выкуп. Вот только для чего ему деньги?
– Ну, ты тоже сказал, для чего деньги. Шерхан и воевал ради них.
– Нет, Паша, Карасев по своим каналам в ФСБ пробил счета Шерхана. Он очень богатый человек.
– Но выкуп-то за похищение брал?
– Брал. А значит, деньги, полученные от бизнесменов, ему нужны здесь, в Москве, для какой-то иной цели, нежели банальный заработок. Думаю, Шерхан имеет задачу провернуть в столице нечто серьезное и кровавое. Для этого и нужны деньги. Со своих счетов он снимать не стал бы. Рискованно, да и не привык он тратить на акции собственные сбережения. Перевод же средств от заказчика тоже, в конце концов, мог вывести на него. И тогда Караханов находит вариант, как заиметь финансы безо всяких переводов. Наличные деньги, Паша. Родители жертв платили наличными.
– А на Гронского он уже выходил?
– Да. Вчера вечером. Был краток, запросил всего двадцать миллионов рублей разными, бывшими в употреблении купюрами, дал сутки на обналичку, понимая, что никто такие «бабки» в домашнем или офисном сейфе держать не станет, и традиционно предупредил, чтобы Гронский не обращался в полицию, если не хочет получить сына частями.
– Сутки? Значит, срок на сбор денег истекает сегодня вечером?
– Да!
– Но тогда мы не успеем ничего предпринять.
– Не спеши. Сутки даны Гронскому собрать нужную сумму. Сегодня Максим Львович сообщил Шерхану, что «бабки» собраны. Караханов выразил удовлетворение и сказал, что передача денег в обмен на сына состоится послезавтра.