— Чем же я могу помочь? Я ничего не знаю.
Ожидая подобного ответа, Раиса заранее подготовилась к нему.
— Федор пришел сюда не как офицер МГБ. Мы — родители, отцы и матери, просто неравнодушные граждане — решили объединиться, чтобы положить конец этим преступлениям. Ваше имя не будет упоминаться в каких-либо официальных бумагах; мы вообще не ведем документации. Вы больше никогда не увидите нас. Все, что нам нужно знать, — это как он выглядел. Сколько ему лет? Какого он роста? Какого цвета у него волосы? Какая у него одежда, дорогая или дешевая?
— Но мужчина, которого я видела, был один. Ребенка с ним не было. Я уже говорила вам об этом.
В разговор вмешался Федор:
— Пожалуйста, Галина, позвольте нам войти. Это не займет много времени. Давайте не будем разговаривать на пороге.
Женщина отрицательно покачала головой.
— Я ничем не могу помочь вам. Я ничего не знаю.
Федор начал нервничать. Раиса коснулась его руки, приказывая ему замолчать и успокоиться. Они должны сохранять спокойствие, потому что угрозы здесь бесполезны. Главное — терпение и еще раз терпение.
— Хорошо, хорошо. Мы все понимаем, Галина. Вы не видели мужчину с ребенком. Федор объяснил, что вы видели мужчину с сумкой для инструментов, правильно?
Женщина согласно кивнула.
— Вы можете описать его?
— Но с ним не было никакого ребенка.
— Мы все понимаем. С ним не было ребенка. Вы ясно дали это понять. Он нес в руке сумку с инструментами. Но как он выглядел?
Галина задумалась. Раиса затаила дыхание, чувствуя, что стоящая перед ней женщина уже готова сдаться. Им не нужны были письменные показания. И подпись свидетеля им тоже была не нужна. Им нужно было всего лишь описание внешности, которое можно просто выбросить и от которого в любой момент можно отказаться. Для того чтобы дать его, Галине понадобится полминуты, не больше.
И вдруг в разговор вновь без спроса влез Федор:
— Нет ничего дурного в том, если вы скажете нам, как выглядел тот мужчина с сумкой для инструментов. Описание железнодорожного рабочего не грозит вам никакими неприятностями.
Раиса в отчаянии взглянула на Федора. Он все испортил. Можно запросто навлечь на себя неприятности, всего лишь описав железнодорожного рабочего. Можно попасть в беду и за меньшее. Так что лучше всего не вмешиваться и не делать вообще ничего. Галина покачала головой и попятилась от двери в глубь коридора.
— Мне очень жаль, но тогда уже стемнело. Я не разглядела его. У него была сумка, это все, что я запомнила.
Федор взялся за ручку двери.