Глава 30
Тропов уже сбился со счета, сколько раз он терял сознание в этом мире. Началось все еще с непонятной доставки под действием газа, а потом как бы вошло в привычку. Даже использование Дара регулярно заканчивалось болезненными ощущениями и беспамятством.
Вот и сейчас он выполз из липкой тьмы, только она не спешила расступаться. И снова все сопровождалось дикой болю, что тоже не удивляло. Лицо, руки и ноги словно в отбивную превратились. Рот и нос забиты какой–то дрянью. Голова болит и накатывают приступы тошноты — первые признаки спорового голодания.
Немного отлежавшись, Пал попробовал подняться. Вышло так себе. Но он смог понять, что ничего не сломано и критичных повреждений нет. А вот кожа на лице одна сплошная рваная рана. В который раз он проклял себя за выброшенный шлем. Сдержав стон, Пал попытался встать на четвереньки. С дробным стуком с него посыпались камешки. Порывшись в карманах Тропов выругался. Маленький пластиковый пузырек с живчиком, который он взял как раз на экстренные случаи, раскололся. Зато зажигалка с фонариком уцелела.
В ее слабом свете Тропов и осмотрелся. Он оказался в вертикальном цилиндре метра три в диаметре. Скорее всего, печь для обжига известняка или что–то подобное. Когда он упал и вышел в реальный мир, взрывная волна разбросала заготовленный материал. Защита позволила ему пережить сам взрыв, но от вторичных рикошетов досталось прилично. Особенно не защищенному лицу. Но в целом отделался достаточно легко. Осталось понять, что делать дальше.
Снаружи уже не доносились звуки стрельбы. Впрочем, он мог довольно долго проваляться в беспамятстве. Выход из состояния призрака из–за истощения сил чреват слабостью и откатом. Пал ощупал стены своего то ли узилища, то ли убежища. Шамотный кирпич, значит, все таки печь, а не дробилка. Правда после переноса и соответственно отключения газа и электричества она затухла посреди рабочего цикла и полуфабрикат превратился в хрупкую спекшуюся друзу.
Получается в его состоянии даже если он пройдет сквозь толстую кирпичную стену, то свалится прямо в руки рассвирепевшим зебрам. Он ведь даже не знает, удалось ли ему осуществить свой план.
Пал откашлялся и выковырял изо рта кусок извести. Может и хорошо, что шлем сбросил, потому как в такой пыли фильтры бы очень быстро забились и он задохнулся. Сняв с диода изоленту, что глушила свет, он уже пригляделся основательнее. Из печи на конусовидном потолке вели две трубы разного диаметра. Одна даже под углом, но добраться до нее в таком состоянии он не сможет, пусть даже высота не более трех метров. Нужно искать что–то пониже. Должны же тут быть какие–то технические люки для чистки или отгрузки.
Спекшийся пласт под ногами хрустел и крошился, поднимая тучу пыли так что снова пришлось кашлять сухим ртом. Глаза стало невыносимо резать. Известь та еще гадость. Но ударная волна расколола этот блин и он все же нашел место, где часть грунта просыпалась. Трофейный автомат не выдержал экстремальных условий и теперь годился только на то, чтобы работать ломиком. А вот с баллончиками в магазинах не все так однозначно. Похоже, взрывчатка детонирует от электрического импульса, что выдает пьеза внутри механизма. Вопрос в том, привлечет ли зебр взрыв? Или проще копать стволом и прикладом? Но Пала жестко поджимает время.
Смерть от спорового голодания считается самой страшной. И дело даже не в головной боли и тошноте. А в слабости, что идет вместе с ними. Улей не прощает слабаков. Чтобы решить этот вопрос нужно завалить двух–трех бегунов и достать споран, что не всем здоровым удается без проблем. А дальше агония и смерть с конвульсиями. Зачастую страх и чувство безысходности ломает человека раньше чем он нарвется на свою смерть.
Пал отогнал от себя упаднические мысли и продолжил долбить известняк, пробиваясь к тому месту, где прошла просыпка. Через час он добрался до чего–то похожего на окошко, всего в полметра шириной. С упоением вдохнул чистый воздух. Жажда съедала изнутри, а в глаза казалось залили кипяток. Но он еще ничего не закончил. Заслонку просто от удара вывернуло и перекосило. Пролезть в нее не так просто, если вообще возможно. Толщина стены печи почти в полметра. Хорошо, что он не рискнул пройти ее с помощью Дара.
Но самое интересное, что из щели повеяло ночной прохладой и не пробилось ни лучика света. Тропов припал к отнорку, одновременно вдыхая чистый воздух и прислушиваясь к окружению. На удивление тихо.
Зебры и раньше не особо отсвечивали. Но хоть какие–то шумы они должны издавать? Или после обвала трубы они ушли? Черт. Но другого выхода нет. Потому Тропов раскурочил коробку автомата. Как и подозревал вместо бойка обнаружил щелчковый механизм. Но вот из чего сделать удлинитель? Иначе ему просто оторвет руки. Уже и без того выйдет безоружным и квелым.
Вовремя вспомнил про наушник, что вел под шлем от маленькой рации. Лист должен был работать переводчиком и суфлером, если бы дело дошло до допроса. Рация, как и автомат, приказала долго жить, но вот проводок остался. Баллончики с взрывчатым веществом легко выщелкивались из магазина. Пал аккуратно раскрошил индикаторное стекло на боку и тут же заткнул дыру пальцем. Гель начал быстро испаряться, со свистом вырываясь наружу. Теперь ясно как это работает.
Немного помучившись, Пал все же сумел из одного опустошенного магазина соорудить корпус, где будет накапливаться газ, и подложил его под створку люка. Туда же закинул зачищенные проводки от наушника. Осталось только залечь и щелкнуть пьезой.
Бабахнуло на удивление негромко. Возможно, состав взрывчатки в бесшумном оружии способствует замедленному распространению взрывной волны. Но это ему только на руку. Зато сорванная с петель заслонка рухнула с таким грохотом, что Пал невольно хрустнул шеей, вжимая голову в плечи.
Но ничего не произошло. Пал высунул голову наружу и, не заметив прямой угрозы, выскользнул в цех. Он оказался на железном помосте на высоте второго этажа. Сквозь окна по верху здания проникал тусклый свет ночного небосвода. И гнетущая тишина.
И тут где–то внизу заурчали. Монстры тут? А где же зебры? И что ему делать? Он ведь на ногах еле стоит. В глазах все расплывается и текут слезы от еще одной дозы известковой пыли. Да его сейчас схарчит любой пустыш. И все же оставаться на месте не разумно. Нужно подняться на крышу. Там есть шанс укрыться от мутантов или даже, используя их тупость, сбросить с верхотуры вниз.
Потому Пал, стараясь не шуметь и прислушиваясь к окружению, двинулся к замеченной лестнице. По ней выбрался на крышу через выбитое окно. И вот тут его ждал сюрприз. Он узнал и крышу, на которой положил трех бойцов, и трубу. Точнее то, что от нее осталось.
Пал подполз к краю и удивленно хрюкнул. Труба легла идеально. Разнесла в хлам несколько трубопроводов и подающих конвейеров. Она должна была попасть по Башне. Однако последней во дворе не наблюдалось. Зато четко виден след. Зебры ушли. Значит, повреждения не столь и критичны, как он надеялся. Тогда зачем уезжать? Странно это.