— Ясно. Тогда я заберу его на пару минут?
— Валяй! — согласился Лист.
Новое решение командира рейда понравилось не многим. Раздался гул возмущенных голосов. У некоторых тут были свои счеты с внешниками и с зебрами в частности. Однако Лист быстро навел порядок и приказал снять с зебра все, что можно. После этого Пал потащил полуголого и босого пленника в сторону пляжа. Оставив его на берегу, дал ему время прийти в себя. Сам же просто присел рядом и взял в руки камень.
— Знаешь, — начал Пал не глядя на пленника, — никто не знает, что это за мир. Кто его создал и зачем. Может это Ад или Чистилище. Я даже не знаю, по каким причинам лично ты сюда пришел. Может в поисках Бога или Истины. Мне на самом деле плевать. Я просто живу. И живу по законам чести. Человеческой и воинской. Потому не стану тебя пытать и другим не дам.
И за это меня отметил Создатель этого мира. Таких, как я, зовут — Белыми. А лично меня окрестили Паладином. К таким Создатель присматривается и одаривает.
С этими словами Тропов подкинул камень и вошел в режим призрака. Кусок гранита свободно пролетел сквозь полупрозрачную руку и плюхнулся на песок.
— Я тебя отпущу. Потому что ты уже часть этого мира. — Тропов наконец–то встретился взглядом с Палачом. — И только тебе и мне решать какой частью его ты станешь. Урчащей мерзостью, что будет поедать твоих же братьев или человеком, сохранившим чистую душу и получившим Бессмертие.
В моей команде есть уже один достойный человек кому я смог помочь. Но почему я должен помочь именно тебе? А не сохранить Искру Жизни для другого?
— Я не мочь предать брат! — спустя несколько минут ответил зебр с заметным акцентом.
— Если ты вернешься до обращения? — Пал приподнял бровь. — Как они тебя встретят? Как брата? Или как прокаженного? После трансформации уже ты не станешь задавать такие вопросы. Тебя будет терзать лишь голод.
Если тебя сюда пригнали силой, значит они тебе и не братья вовсе. А если ищешь Бога, то, только получив благословление Улья, сможешь через десятки лет приблизиться к Истине. Не зря же нам всем даруют бессмертие. Подумай над этим.
И Тропов снова уставился на реку не обращая внимания на пленника. Он надеялся, что выбрал правильную линию. Переубедить фанатика очень трудно. И дело даже не в стойкости духа, которую они могут проявить. Дело в том, что они положили на алтарь своего дела все, что имели. Отказаться от этого значит признать, что вся их жизнь и жертвы прошли в пустую и ничего не стоят. Сознаться в этом, особенно перед лицом оппонента, они не в состоянии. Только независящие от них обстоятельства могут пошатнуть броню, которую они воздвигли. Но для этого нужно время и сильные потрясения. Оставалось уповать на то, что он не захочет стать мутантом.
— Я не мочь! — поник Палач. Он точно не ожидал такого. Пытки и боль, с которыми он умрет за правое дело. Но не жалостливый взгляд человека с явным превосходством. — Не мочь!
— Тогда уходи. — Тропов кивнул в направлении противоположном Башне зебр. — Уползай как можно дальше. Иначе когда обратишься и нога заживет, ты придешь по мясо своих сородичей. Ты будешь урчать, поедая невинных беззащитных детей. И только мы однажды найдем тебя и упокоим. Возможно, даже вернем тебе имя перед этим.
Тропов говорил доверившись интуиции и достал медальон со скрещенными мечами. Они изучали светляков еще на базе и знали про этот ритуал. Подействовало. Палач сначала вздрогнул, а потом затравлено огляделся. Неудивительно. Светляки были той силой, с которой приходилось считаться. Наравне с килдингами или Институтом.
Палачи — офицерский состав Орды и должны были знать о силах светляков как прямых противников в этом регионе. Да и среди рейдеров хватало легенд о придурках, что пудовыми мечами валят элиту. Верилось в это слабо, но у страха глаза велики. Сейчас это только на руку. Но главное то, что светляки знали об Улье намного больше рядовых обитателей и вели себя как некие пророки или святые воины.
Это как раз то поле, на котором можно сражаться с фанатизмом зебр. Они ведь тоже в Улей не только за техническими новинками ходят. Вытяжки из внутренних органов старожилов им так же интересны, как и информация о самом Улье. И все это обернуто в мистицизм и прочую религиозную лабуду, что позволяет управлять такими вот ребятами.
— Убей меня сейчас. — попросил Палач.
— Я же сказал, что я Белый. — отрицательно качнул головой Пал. — Я убиваю только в бою и монстров. Но ты можешь сделать это сам. Сбежать от судьбы. Иди, утопись или сдайся монстру. Они любят свежее мясцо, пусть ты и не так вкусен как иммунный.
В любой религии самоубийство каким бы способом и по какой причине его не совершили — величайший грех. Даже хуже убийства. И он загонял зебру в угол по всем статьям. Сейчас его догматы играют против него.