– Вот. Двадцать пачек – в каждой по десять тысяч. – Купер слегка двинул пачки с деньгами локтем по столу, затем залез в сумку, вытащил еще две и положил отдельно от остальных. – Это за документы того парня, которого ты только что обул на шесть месяцев.
Шнейдер, казалось, изумился:
– Благородный жест.
– И он получит свои документы, так же как и мы, завтра. – Купер накрыл растопыренной ладонью груду денег. – Так да или нет?
Шнейдер пожал плечами.
– Хочу услышать, что ты на это скажешь, – настаивал Купер.
– Да, – пробормотал Шнейдер. – Завтра утром. А теперь, – он в очередной раз махнул перед лицом ладонью, отгоняя воображаемый дурной запах, – мне надо работать.
Купер резко развернулся и устремился прочь, Шеннон тенью скользнула следом.
После того как они проехали не меньше мили, Шеннон спросила:
– Почему ты…
– Мне не нравится, что он даже не пытается скрыть, как к нам относится. Будто мы домашний скот или рабы.
– Многие к мозганам относятся так же.
– Да, знаю, но Шнейдер – случай особый. И у него нет личных причин относиться к нам подобным образом. Гори ты заживо, он воды не принесет. И это не ненависть, это… – Нужное слово Куперу не далось. – Даже не знаю, как это назвать.
– По-моему, ты заплатил за того парня, желая показать, что ты Шнейдеру ровня?
– Что-то вроде того. Стоило, однако, встряхнуть его.
– Тебе это удалось не слишком. В его глазах ты по-прежнему животное. Словно та корова, которая научилась танцевать. Танцующая корова – существо забавное, но остается коровой.
Не найдя что возразить, Купер погрузился в молчание.
– Забавно, – через некоторое время проронила Шеннон. – Одежда там была копией одежды из последней коллекции Люси Вероники. Ты знаком с ее творениями?
– Слышал лишь имя. Она вроде бы сверходаренная?
– Господи, Купер, загляни в любой журнал моды. Ее стиль перевернул с ног на голову всю индустрию моды. Ее творения по карману лишь самым богатым.