Земля Обетованная

– Сикариев преследовали, сгоняли в крепость Масада, где их либо убивали, либо они сами совершали массовые самоубийства. Но взгляните глубже.

– Остальные евреи, – осенило Купера. – Римляне убивали не только убийц, но и ни в чем не повинных евреев. – Купер повернулся к Эпштейну. – Вы хотите, чтобы я убил Джона, потому что, если он будет продолжать свою деятельность, правительство США нападет на Обетованную?

– Непременно нападет. Это ясно следует из информации. Если экстраполировать нынешнюю террористическую активность и противостоящие ей контрмеры и наложить на них тенденции из аналогичных ситуаций в истории человечества, то получаем вероятность в пятьдесят три и две десятых процента относительно того, что регулярные военные силы США нападут на Новую Землю Обетованную в течение ближайших двух лет. Относительно трехлетнего периода цифра увеличится до семидесяти трех и шести десятых процента.

Куперу немедленно вспомнились брифинги в ДАР, на которых обсуждались ракетные атаки на Обетованную.

– Так почему бы вам самому не убить Смита? Вы здесь большой человек. Король Новой Земли Обетованной.

Эпштейн вздрогнул:

– Нет, это исключено. Это против моих принципов. Кроме того, я люблю людей, а люди любят его.

– Вы желаете Смиту смерти, но опасаетесь, что, если его убьете, ваше… произведение искусства… затрещит по швам. – Купер невесело хохотнул. – И не важно, насколько вы умны или богаты, лидер – Смит, а не вы.

– Я сам знаю, кто я. – В голосе Эпштейна явственно прозвучала печаль. – На самом деле я даже и не совсем я.

Эпштейн, безусловно, был прав: если события будут развиваться в том ключе, в каком развиваются сейчас, Новая Земля Обетованная будет уничтожена. И помешать этому отсюда невозможно. Конгресс уже одобрил закон о имплантации микрочипов в тела всех сверходаренных на территории Америки. Пока, если верить официальным документам, задача чипов – отслеживать местонахождение сверходаренных. Но что мешает в дальнейшем, негласно, превратить эти чипы в бомбы?

Тем не менее предложение Эпштейна отдавало тухлятинкой. Было в нем что-то грязное, недостойное. Странная, конечно, реакция, но Купер с ней ничего поделать не мог.

«Но ты же явился сюда именно ради того, чтобы убить Джона Смита.

Да. Но не ради Эпштейна.

Так и не делай это ради него. Сделай это ради Кейт. А затем отправляйся домой».

– Вы поняли?

Эпштейн заметно волновался. Да и было отчего, ведь он открыл Куперу не только свой секрет, но и свои замыслы. Эпштейн, несомненно, был гением по части анализа информации, но гроссмейстером, похоже, никудышным.

– Да, я понял.

– И каково ваше решение? Вы убьете Джона Смита?

Купер развернулся и направился прочь. Поднялся по пандусу. У двери остановился и взглянул на Эпштейна, замершего в ожидании посреди зала, наполненного светящимися цифрами и графиками.

– Да, – сказал Купер. – Я убью его.