Лучший мир

– …он вынуждает правительство делать это для него, – закончил мысль Купер. – Он подталкивает сенаторов к репрессиям. Если раньше существование анормальных только беспокоило народ, то теперь их стали бояться. А от этого остается маленький шажок до нападений на них. Линчевания, беспорядки. Его армия формируется сама по себе. В конечном счете, если все пытаются убить таких, как ты, то подобным тебе лучше объединиться для самозащиты.

– И для этого вам понадобится лидер. Человек смелый, обещающий мир, в котором ты будешь не только в безопасности, но и встанешь во главе. Никаких равных прав. Превосходство превосходящих, – подытожил Куин.

Дверь открылась, и в бар со смехом и шутками ввалилась группа молодых людей лет двадцати с небольшим. За ними просочилась струя холодного воздуха, и Купера пробрала дрожь.

Куин отодвинул от себя стакан со словами:

– Мне вдруг расхотелось пить.

– Да.

– ДАР держит Смита под колпаком. Никаких свидетельств того, что он вступал в контакт с «ДД», у нас нет.

– Ему и не требовались никакие контакты, – махнул рукой Купер. – Он мог составить этот план два года назад, прописав все до мельчайших деталей. Сначала делаем это, потом это, потом то. Как ты и сказал: маленькая группа, которая точно знает, как больнее всего ударить.

– А он тем временем ездит по стране, произносит речи, раздает автографы, выступает по телевизору, выставляя себя жертвой. Завоевывает сторонников, делая вид, что говорит голосом разума.

…«Исправь ситуацию», – сказала Куперу Натали.

При этой мысли он чуть не рассмеялся. Исправить? Это он наломал дров. Да, его намерения были чисты, он сделал тот выбор, который одобрил бы его отец. Но это все равно послужило целям Джона Смита. Добро было вывернуто наизнанку и превратилось в зло.

– Знаешь, бывают дни, когда я всех ненавижу, – вздохнул Куин. – Ситуация ухудшается. Я хочу сказать: мы всегда были на передовой, где ощущение такое, что сейчас все провалится в тартарары. Это такая игра. Но сейчас все иначе. – Он встретился взглядом с Купером. – Мы и в самом деле дошли до края. Того, где наступает конец всего.

«Конец всего». Это было такое мелодраматическое утверждение, громадное и глуповатое. Конец всего? Нет, конечно. Настоящие катаклизмы никогда не случались. Они ударяли мир по касательной. Смерчи не разрушали города целиком. Эпидемии не уничтожали население полностью. Люди по-настоящему не совершали геноцида.

Хотя… совершали.

– Ты говорил с президентом?

– Никто не хочет этого слышать, – покачал головой Купер. – Они все слишком уверены в благополучном исходе.

– Возможно, ты ошибаешься насчет Смита.

– Был бы счастлив. Но думаю, что не ошибаюсь. А ты?

– Я тоже так думаю.

– И что мы будем с этим делать?