В брюхе коня раскрылся потайной люк, и на землю посыпались задыхающиеся от дыма люди. Ломая ногти, они срывали с себя бронзовые панцири, превратившиеся в персональные жаровни. Ни о каком организованном сопротивлении не могло быть и речи. Троянцы безжалостно и хладнокровно пронзали копьями тела беззащитных греков. Нескольких из них пригвоздили копьями к земле. Они были еще живы и судорожно извивались, дергая конечностями, словно огромные жуки, пронзенные иголками коллекционера.
— Это омерзительно. — Дугин отвел взгляд в сторону.
— Это поразительно! — восхищенно произнес Майский, не отрывая взгляд от того, что происходило на экране.
— То, как троянцы расправляются с пленными? — едва ли не с ужасом глянул на шефа Дугин.
— Да нет же! — раздраженно взмахнув рукой, Майский бросил быстрый взгляд на Дугина. — Ты понимаешь, что мы видим на этом экране?
— Кровавую бойню, — высказал предположение Дугин.
— Нет, Сережа, — Майский улыбнулся Дугину доброй улыбкой любящего дядюшки. — Мы видим здесь альтернативный вариант истории. Троянцы не стали затаскивать коня в город, а просто подожгли его. План греков, позволивший им в известном нам варианте истории захватить Трою, с треском провалился.
— Буквально с треском, — заметил Дугин, глядя на то, как рушится догорающий остов деревянного коня.
Майский как будто даже и не услышал его реплику.
— И как после этого развивался дальнейший исторический процесс? — Вопрос был произнесен в пустоту, но Дугин все же решил попытаться ответить на него.
— Никак, — сказал он. — Потому что вариант с сожжением троянского коня не был реализован.
— Поразительно! — Майский прижал обе ладони к щекам. — Они видели различные варианты нашей истории!
— Кто? — не понял Дугин.
— Какая разница! — легко отмахнулся от вопроса Майский. — Суть в том, что кто-то имел возможность выбирать, какой из возможных вариантов истории оставить.
— Интересно, чем они руководствовались при этом? — задумчиво произнес Дугин.
Майский оставил вопрос без внимания.
— Давай посмотрим, что там дальше, — предложил он, переходя к следующему экрану.
Бескрайнее заснеженное поле было снято с высоты птичьего полета. Выстроившись тупым клином, по полю двигались сотни две облаченных в тяжелые железные латы всадников навстречу изогнутому дугой строю легковооруженных пеших воинов. Ударив в центр дуги, острие клина глубоко вошло в нее, едва не рассекло надвое. Оборонявшиеся сомкнули ряды и с обоих флангов одновременно ударили по рыцарскому клину. Силы противников были примерно равны, но клинообразный строй служил куда более надежной защитой для тех, кто в нем находился, нежели обычное развернутое построение. Оборонявшиеся воины сопротивлялись с отчаянием обреченных, но силы их неумолимо таяли. Казалось, победа рыцарского клина была уже предрешена, когда неожиданно из-за заснеженных холмов появилась конница. Всадники в остроконечных шапках, скачущие на небольших приземистых лошадях с развевающимися по ветру гривами, ударили по рыцарскому клину с тыла. Оборона рыцарского строя, казавшаяся до этого неуязвимой, была сломлена за считаные минуты. Клин распался на несколько разрозненных групп, уничтожить которые уже не составляло труда.
На противоположном экране разворачивался сценарий той же самой битвы. Только конница из засады так и не появилась, и рыцарский клин, пройдясь, словно утюг, по развернутому строю легковооруженных воинов, сначала расколол его надвое, а затем принялся за методичное уничтожение тех, кто еще оставался жив и пытался оказывать сопротивление.
— Что это за сражение? — спросил Дугин.
ebooksa