– Встать! Живее, ублюдки!
Пленники подчиняются и послушно поднимаются на ноги, затем он ставит их на колени лицом к стене, передергивает затвор и начинает быстро стрелять одиночными в затылок. Некоторые пытаются подняться или, наоборот, упасть, этих он стреляет вне очереди. Последними добивает раненых, лежащих у стены без сознания. Его напарник с ужасом смотрит на бойню, в кабинет вбегают какие-то люди, но всё уже кончено. Безумец с улыбкой смотрит на тела, потом поднимает ПМ и, не оборачиваясь, приставляет его к своей голове. Одиночный выстрел.
– Безумие.
Вилена всегда поражала жестокость людей. Впервые он столкнулся с ней в Чечне. Изуродованные трупы. Пленные, подвергающиеся жутким казням и унижениям, которые, пожалуй, даже в Средневековье сочли бы дикостью. А ведь тогда в средствах не стеснялись. Это была жестокость физическая. Вернувшись домой инвалидом, он познал жестокость моральную. Люди вытирали об него ноги или, в лучшем случае, перешагивали и шли дальше. Когда человечество стало таким? Что произошло с нами? Почему мы так огрубели? Эти вопросы терзали Вилена, пока он не начал пить. Потом стало всё равно.
Вот и сейчас он видел очередной акт жестокости. Неужели человек просто не может быть иным? Ведь сейчас он находился в другом мире, а значит, и люди здесь могли отличаться. Но перед ним было явное доказательство обратного – казнённые пленники, всё точно так же, как и на родной Земле. Значит, это просто природа человека, и необъяснимая жестокость заложена в генах. В ком-то она просыпается, в ком-то мирно спит. Существуют же на свете люди, которые даже не подрались ни разу за всю свою жизнь. Может, именно они правы? Но Вилен тут же отмёл подобное размышление – «волки правят, не овцы».
Два часа Ильич обшаривал этаж за этажом. Выбитые двери, кое-где скелеты, мокрые стены, обвалившаяся частично крыша – всё это стало уже чем-то привычным, обыденным. Осмотрев здание от подвала до чердака, он перешёл к следующему корпусу. Это была пятиэтажная казарма и, благодаря крыше треугольной формы, она пострадала от дождей намного меньше. Именно здесь он нашёл то, что искал, – два комплекта КЗИ (костюм защитный изолирующий), три противогаза и целую коробку фильтров. Причём противогазы были военные, ПМК-1, особая конструкция больших стёкол значительно улучшала обзор и позволяла вести прицельную стрельбу и работать с оптикой. Также противогаз был снабжен устройством для приёма воды, переходником на армейскую флягу и фильтром с повышенной поглотительной силой. Вилен натянул его и попробовал дышать – вроде бы всё в порядке, никаких разрывов. Заткнул клапан подачи воздуха, попробовал вдохнуть – не вышло, значит, герметичность не нарушена. Что ж, поставленная на сегодня задача выполнена. До отравленной зоны – не меньше километра, не имеет смысла идти туда сегодня, на ночь-то глядя.
Вилен вскарабкался на чердак и выглянул в слуховое окно, выходящее на химзавод. В бинокль было отлично видно, как поднимаются от земли испарения. Полоса заражения – километра полтора, а может, и два. Она начиналась перед речкой, куда стекала вся дрянь с производств, и заканчивалась возле здания Горэнерго, расположенного на холме. Всё это пространство тонуло в бирюзовом мареве. О том, что человеку там не стоит находиться, свидетельствовали деревья с совершенно чёрной, отваливающейся корой. Они давно сгнили и лежали на земле, образуя кое-где завалы, которые, впрочем, можно обойти. Но что Вилену не понравилось больше всего, так это красноватые кусты, росшие прямо из асфальта, и обрушившийся мост. Даже если кусты и не представляли угрозы, то мост мог стать большой проблемой. Провал всего метра три-четыре, перепрыгнуть не проблема, но любой разрыв на костюме химзащиты мог стоить жизни.
Наметив маршрут, по которому будет двигаться, Вилен спустился вниз, где его уже поджидал пёс.
На ужин Ильич доел копчёное мясо, собаке досталась часть туши убитой рептилии. Весь вечер Пепел грустно смотрел на хозяина, словно понимал, что завтра они расстанутся.
Едва взошло солнце, Вилен вытряхнул рюкзак. Тащить с собой всё добро не имело смысла. Пять запасных фильтров к противогазу, один ИРП и моток верёвки, остальное лучше спрятать в здании. Зачем тащить два цинка с патронами или кофе? Пусть лежат здесь, под охраной пса.
– Мне нужно идти, ты останешься один, – сказал он, присаживаясь рядом с Пеплом. Тот в ответ заскулил, странное животное всё понимало. – Я не могу тебя взять с собой, неизвестно, как на тебя подействуют эти ядовитые испарения. Ты будешь ждать меня здесь и охранять то, что я с собой не возьму. – Ильич указал на сложенное в шкаф имущество.
Пепел снова заскулил. Вилен понимающе погладил пса, тому жутко не хотелось снова оставаться в одиночестве, да и он к нему привык.
– Я вернусь сегодня, максимум завтра. Если не вернусь, значит, всё. Ты понимаешь меня? Знаю, понимаешь. Мне нужно туда сходить.
Вилен натянул КЗИ, противогаз пока надевать не стал, разгрузка поверх костюма, рюкзак за спину, автомат в руках.
– Прощай, Пепел, – потрепав пса по загривку, тихо сказал он, стараясь при этом не смотреть в грустные карие глаза. Ещё раз провел рукой по мохнатой спине пса и, не оборачиваясь, вышел на улицу.
Видимо, мутанты тоже не очень жаловали испарения и поблизости не селились. Через двадцать минут Вилен стоял на границе опасной зоны. Ещё десяток метров – и его поглотит бирюзовое марево. Насколько оно ядовито? Не разъест ли костюм в первые минуты? В силу одиночества дома Ильич часто играл в компьютерные игры, случайные женщины появлялись и исчезали, а комп оставался на месте. Всё, что он видел в этом мире, сильно напоминало трилогию «Сталкер». Мёртвые города, мутанты… зоны испарений, конечно, не тянули на аномалии, но – очень похоже. Вилен надел противогаз, мысленно попросил у Бога удачи и сделал первый шаг.
Двадцать метров осталось позади, видимость резко ухудшилась. Костюм вроде бы держал, только жарче стало, как в телогрейке в баню вошёл, вся спина покрылась испариной. Двигаясь осторожно, стараясь ни на что не налететь, Ильич дошёл до моста. Реки больше не существовало, прямо под ним пузырилась жижа зеленого цвета. Посмотрев на провал, он понял, что ошибся в подсчетах, – расстояние до противоположной стороны разлома было не четыре метра, а минимум шесть. Вилен замер, четыре метра не были проблемой, вот шесть… Нужно решаться. Конечно, можно попробовать соорудить кошку, попытаться перекинуть её на противоположенную сторону, так, чтобы она зацепилась за кусок ограждения. Вилен посмотрел вокруг. Самым подходящим для изготовления кошки оказался кусок асфальта – обвязать хорошо и попробовать обмотать вокруг ограждения, почти растворившегося в зелёном мареве.
– Фигня, а не идея, – оценив реальный шанс перелететь через провал подобным способом, произнес Вилен.
Самое поганое, что ближайший фонарный столб, который можно было бы свалить, находился метрах в двадцати и просто никак не достал бы до конца провала, и свалить его без взрывчатки проблематично. На камень пары действовали слабее, чем на металл и органику. Оставалось либо уходить, либо прыгать.
– Прыгать, – решил Вилен.