– Ничего хорошего. Я не нашел аккумулятора. Подводный гидроцикл тоже исчез.
– Ты полагаешь, что русский захватил аккумулятор и ушел на гидроцикле? – спросил Тигр. – Но он ведь не мог знать об истинной начинке аккумулятора.
Росомаха молчал, выжидательно глядя на своего старшего.
– Не осьминог же утащил и то и другое! – раздраженно ответил Кай Чун Бань. – Русский, кто же еще! Ах, как жаль, что мне не удалось его убить! Зря я тогда пошел под воду один, без подстраховки. Вчетвером мы легко справились бы с ним. Но кто же мог предполагать, что он появится у затонувшей яхты почти одновременно со мной и будет вооружен… Конечно, он не мог знать, что именно утащил, тут ты прав. Но раз аккумулятор у него, то рано или поздно он может догадаться! Или догадается кто-то другой. Этого допустить нельзя. Мы должны этому воспрепятствовать.
Кай Чун Бань испытывал сейчас сильную досаду. Он хорошо знал, как часто бывает, что маленькая неточность губит большие начинания. Еще он знал, что в этой игре не имеет права на проигрыш: слишком серьезные интересы были затронуты, слишком высоки были ставки. Проигрыша ему не простят. Детали плана прорабатывал он, с него и спрос.
– Стоит ли волноваться из-за русского ныряльщика, Хозяин? – с некоторой неуверенностью в голосе спросил Росомаха, самый молодой из тройки помощников Кай Чун Баня. – У него не было связи, рацию на их катере мы разнесли. Захваченный им гидроцикл… Это слишком несерьезное средство для здешних вод. Вряд ли он вообще добрался до берега.
– Даже если добрался, давно погиб от голода и холода, – поддержал Тигр.
Кай Чун Бань коротко взглянул на них – да так, что те мигом прикусили языки.
– Нет, мы не можем пускать дело на самотек и надеяться на то, что русский сгинул, – решительно проговорил Кай Чун Бань, нахмурив брови. – Даже если существует один шанс из ста, что он остался жив…
Кореец подошел к пилоту вертолета, отдал короткий приказ. Вода под брюхом «москита» забурлила от удара воздушной струи; вертолет оторвался от поверхности океана и косо взмыл вверх.
– Куда лететь? – донесся сквозь шум мотора голос пилота.
В самом деле, куда? Где искать русского аквалангиста? Где тот мог скрыться, если, вопреки всему, уцелел?
– Что думаете? – спросил Кай Чун Бань у своих помощников. – Высказывайтесь, я слушаю.
– Вряд ли русский добрался до Фолклендов, – сказал Медведь. – Или до побережья Аргентины.
– Согласен, – поддержал его Тигр. – Если бы он добрался до какой-нибудь обитаемой земли, то уже поднялся бы шум. Либо русский сейчас на дне, либо на каком-то безлюдном берегу.
– Безлюдный берег поблизости только один, – Росомаха высказался последним.
После недолгого размышления Кай Чун Бань кивнул:
– Вы правы. К тому же ходового ресурса гидроцикла хватило бы русскому ненадолго. Он волей-неволей должен был в основном дрейфовать. А течение здесь идет строго на юг. И ветер тогда задувал с норда, то есть помогал течению. Отсюда я делаю вывод: если он все же остался жив, то искать его следы нужно на северной оконечности Антарктического полуострова. Летим туда, а затем походим галсами над берегом, на небольшой высоте. Там не слишком-то спрячешься, это нам на руку.
Кай Чун Бань отдал еще одну команду, и нос «москита» развернулся к югу, вертолет взял курс на ледовый материк.
Время подошло к началу часа Обезьяны – три пополудни. До Антарктического полуострова было, по расчетам пилота, около тридцати минут лета.