– Мы направляемся в Кар-Хар, – на сей раз ответил золотоволосый парень, я была уверена в этом, хотя взгляд на него не поднимала.
– Почему я здесь? – сдвинула брови я. – Где остальные?.. – в последнем вопросе я имела в виду однокантоновцев, но как только озвучила его, сразу же вспомнила об Эльфрике, Дельфине, Олуэн и Лии, и мои широко распахнутые глаза мгновенно взметнулись вверх. Теперь я видела все их лица, такие неестественно красивые, такие чистые и светлые, что мне могло бы стать не по себе, вот только, почему-то, не становилось.
– Не переживай, Эльфрик в другом вагоне, – голос вновь подал золотоволосый.
Я должна была, наверное, сосредоточится на том факте, что Эльфрик находится “в другом вагоне”, что означает, что в данный момент мы тоже находимся в вагоне, что, в свою очередь, говорит о том, что мы все вместе находимся в поезде, вот только, почему-то, не знаю почему, я вдруг совершенно опустила этот момент, подняв на поверхность совершенно другой вопрос и, судя по реакции Металлов, оказавшийся для них откровенно неожиданным:
– Эльфрик?.. Откуда вы знаете об Эльфрике? – я обращалась к Золоту, но вдруг заметила, что мой вопрос рябью задел каждого его услышавшего.
– Оттуда, откуда мы знаем и о тебе, – криво ухмыльнувшись и положив свои кулаки в карманы брюк, преодолев некоторое замешательство, наконец ответил мне Золото, на которого я теперь смотрела во все глаза.
– В таком случае, откуда вы знаете обо мне? – на одном дыхании выдала контрольный вопрос в лоб собеседнику я, и в следующую секунду увидела, как все собравшиеся передо мной Металлы замерли, словно превратились в литые статуи.
– Теа, ты помнишь нас? – оборвав гнетущее молчание, продлившееся, кажется, целую вечность, вдруг впервые за всё время подал голос Платина.
– Вы знаете моё имя? – полушепотом отозвалась я внезапно онемевшим языком.
Как только я произнесла последний вопрос, я ощутила, как я, вместе со стоящими передо мной Металлами, превратилась в литую статую, но это была не солидарность – это была естественная реакция организма. Ответный шок на шок. Почти осознание. Потрясение.
– Её обнулили, – спустя несколько секунд мучительного молчания, не опуская скрещенных на груди рук и не отводя от меня взгляда, произнёс Платина.
– Что значит “обнулили”?.. – не успела я закончить задавать этот вопрос, как Платина обернулся к своим товарищам.
– Но зачем? – явно недоумевая, подала голос Франций, однако никто, по всей видимости, не мог ответить на её вопрос, отчего он с каждой секундой начинал казаться всё более весомым и даже зловещим.
– Ещё раз, – Платина снова обернулся ко мне. – Теа, ты меня помнишь?
Прежде, чем дать ответ, я отметила, что он спрашивал конкретно о себе, а не о них всех, что, вероятно, могло означать, что его-то я должна была помнить, как минимум по его личному мнению, наверняка.
– Впервые вижу, – уверенно отчеканила я.
– Обнулили, – с шокированной ноткой в голосе отозвалась Франций, словно констатировала факт, который, несмотря на всю свою очевидность, казался ей невозможным.
– Отдайте её Скарлетт, – неожиданно отстранённым тоном произнёс Платина, теперь смотрящий куда-то мимо меня. – Пусть отведёт её в купе.
Как только он договорил эти слова, за его спиной возникла молодая женщина лет тридцати с очень интересной внешностью: бритоголовая, судя по цвету бровей – от рождения брюнетка, с широким шрамом вдоль левой руки от запястья до самого плеча – она обладала весьма своеобразной красотой.
– В купе номер семь? – поинтересовалась бритоголовая, не отрывая от меня заинтересованного взгляда.