– Скажите пожалуйста! Так-то вы принимаете мой совет, мисс! Ты пожалеешь об этом, когда попытаешься найти рай в шалаше и потерпишь полную неудачу.
– Такая неудача будет не больше тех, что ожидают некоторых людей и в больших домах, – возразила Мег.
Тетя Марч надела очки и внимательно посмотрела на девушку, так как никогда не видела ее прежде в таком расположении духа. Мег и сама едва ли узнавала себя; она чувствовала себя такой смелой и независимой, с такой радостью защищала Джона и утверждала свое полное право любить его, если хочет! Тетя Марч увидела, что не так приступила к делу, и после небольшой паузы предприняла новую попытку, сказав как можно мягче:
– Мег, дорогая, будь благоразумна и прислушайся к моему совету. Я ведь добра желаю и не хочу, чтобы ты испортила себе жизнь, сделав в самом ее начале серьезную ошибку. Ты должна удачно выйти замуж и помочь семье; твой долг найти богатого человека, и тебе следует это осознать.
– Папа и мама так не думают, им нравится Джон, хоть он и беден.
– У твоих родителей, дорогая, житейского разума не больше, чем у двух младенцев.
– Я этому рада! – воскликнула Мег с твердостью.
Тетя Марч не обратила на это внимания и продолжила свои наставления:
– Этот Рук беден, и у него нет богатых родственников, ведь так?
– Да, так, но у него много близких друзей.
– Нельзя жить за счет близких друзей, попробуй – и увидишь, как они отдалятся. У него нет хорошего места или должности, не так ли?
– Пока нет. Мистер Лоренс намерен помочь ему.
– Его дружеское расположение долго не протянется. Джеймс Лоренс – взбалмошный старик, и на него нельзя положиться. И значит, ты собираешься замуж за человека без денег, положения в обществе или доходного занятия и будешь трудиться еще больше, чем сейчас, когда вполне могла бы прекрасно устроиться и жить без забот до конца своих дней, послушавшись меня? Я думала, Мег, что ты умнее.
– Я не смогла бы устроиться лучше, даже если бы ждала еще полжизни! Джон добр и умен, у него множество талантов, он готов трудиться и, конечно же, добьется успеха – ведь он такой энергичный и смелый. Все любят и уважают его, и я горжусь тем, что он любит меня, хотя я так бедна, молода и глупа, – сказала Мег, в своей горячности выглядела она красивее, чем когда бы то ни было.
– Он знает, что у тебя есть богатые родственники, детка, вот секрет его любви, как я подозреваю.
– Тетя, как вы смеете это говорить? Джон выше такой мелочности, и я не стану слушать вас ни минуты, если вы будете так говорить! – вскричала Мег негодующе, забыв обо всем, кроме несправедливых подозрений старой леди. – Мой Джон не стал бы жениться из-за денег, так же как и я. Я не боюсь бедности, так как, хоть и бедная, я была счастлива до сих пор и знаю, что буду счастлива с ним, потому что он любит меня и я…
Здесь Мег остановилась, совершенно неожиданно вспомнив, что она еще ничего не решила, что она велела «своему Джону» оставить ее в покое и что он, вероятно, не может не слышать ее совершенно нелогичные заявления.
Тетя Марч была очень разгневана; она горячо желала, чтобы ее красивая племянница сделала прекрасную партию, и почему-то счастливое юное лицо девушки заставляло одинокую пожилую женщину испытывать одновременно и сожаление и озлобление.
– Ну, я умываю руки – больше меня это не касается! Ты своевольная девчонка и не понимаешь, что ты теряешь из-за своей прихоти. Нет, я здесь не останусь. Ты обманула мои надежды, и у меня пропало желание видеться с твоим отцом. Не жди ничего от меня, когда выйдешь замуж. Пусть о тебе заботятся друзья твоего мистера Брука. Я отступаюсь от тебя навсегда.
И, хлопнув дверью, тетя Марч уехала, уязвленная до глубины души. Казалось, что она увезла с собой и всю смелость Мег, так как, оставшись одна, та на мгновение замерла в нерешительности, не зная, плакать ей или смеяться. Не успела она решить для себя этот вопрос, как ею уже завладел мистер Брук, выпаливший, не переводя дыхания: