— Моему сердцу! — повторила она.— У вас совершенно ложные представления о принципах строения моей натуры, если вы полагаете, будто во мне имеется нечто подобное.
В сущности, синьора вовсе не лгала. Если мистер Слоуп обманывался, он сам был в этом виноват. Она же говорила о себе с полной откровенностью.
Столик с пюпитром все еще стоял перед синьорой, точно ограждая ее от врага. Она приподнялась настолько, что почти сидела, а мистер Слоуп придвинул стул к кушетке, так что их разделял только угол столика. Пока синьора говорила, она положила руку на стол, и мистер Слоуп, отвечая, прикрыл ее руку ладонью.
— Нет сердца! — сказал он.— Вы выдвинули против себя тяжкое обвинение, но я выношу вердикт: “Не виновна!”
Синьора отняла руку, но не быстро и гневно, как если бы его прикосновение ее оскорбило, а медленно и ласково.
— Вы не можете выносить вердикта в этом деле, так как для того, чтобы судить, надо знать,— сказала она.— Нет, нет, не возражайте. Это так. Да я и не хочу, чтобы было иначе. И вы прибережете свои клятвы до того случая, когда они смогут принести вам нечто более весомое, чем надежды на такую призрачную, мрачную любовь, как моя.
— Ваша любовь могла бы удовлетворить заветные мечты даже монарха,— сказал мистер Слоуп, сам не понимая, что, собственно, значат его слова.
— Лучше скажите “архиепископа”, мистер Слоуп! — поправила синьора.
Бедняга! Как она была с ним жестока! От этого упоминания о его профессии он вновь завертелся на своей пробке. Но все же он выдавил из себя улыбку и лишь мягко попенял ей, что она шутит, тогда как для него это чрезвычайно важно.
— Как вы, мужчины, умеете обманывать нас! — ответила она.— Как ловко заговариваете нам зубы! А из всех мужчин вы, священники, особенно искусно умеете завораживать медовыми речами. Поглядите мне прямо в глаза, мистер Слоуп, смело и открыто!
Мистер Слоуп устремил на нее томный страстный взор и опять попытался завладеть ее рукой.
— Я просила вас поглядеть на меня смело, мистер Слоуп, но ограничьте свою смелость только глазами!
— Ах, Маделина! — вздохнул он.
— Да, мое имя Маделина,— сказала она.— Но обычно так меня называют только родные. А теперь все-таки поглядите мне в глаза, мистер Слоуп. Вы как будто сказали, что любите меня?
Мистер Слоуп этого не говорил. Никаких определенных планов у него не было, но, во всяком случае, он намеревался ухаживать за своей красавицей без подобных заявлений. Однако отречься вслух от своей любви он тоже не мог. А потому ему осталось только бурно упасть на колени и поклясться, что он любит ее так, как никто еще никого не любил.
Синьора выслушала его без малейшего трепета или удивления и сказала:
— А теперь ответьте мне еще на один вопрос: когда ваша свадьба с моей дорогой подругой Элинор Болд?
Мистер Слоуп завертелся в смертной муке. Он не знал, что ответить. Но промолчать значило бы навлечь на себя самое худшее. Проще было признаться во всем.
— Почему вы обвиняете меня в таком обмане? — сказал он.
— В обмане? Вовсе нет. Я вас ни в чем не обвиняла и не обвиняю. Пожалуйста, не оправдывайтесь передо мной. Вы клянетесь, что вы — раб моей красоты, а сами намерены вскоре сочетаться браком с другой женщиной. Я считаю это Скорее комплиментом. Оправдываться вам надо перед миссис Болд. Вот это действительно будет нелегко — если только вам не удастся сохранить от нее все в тайне. Вы, священники, хитрее других мужчин.
ebooksa