Домик в Оллингтоне

– А я говорю, о, да. Мы должны считать за особенное счастье, что имеем подобного человека, это я сказал всем комиссионерам.

– Чрезвычайно много вам обязан.

– Я давно знал об этой перемене. Сэр Рэфль Бофль говорил мне, что намерен перейти в управление сбора государственных доходов, там ему предложили две тысячи фунтов в год, первую же вакансию в нашем совете обещали мне.

– Жаль, что я не знал этого раньше, – сказал Кросби.

– От подобного незнания вы ничего не потеряли. Нет ничего приятнее, как получать сюрпризы! Кроме того, иногда и знаешь о чем-нибудь, да и не знаешь! Я не говорю, что не знал, напротив, знал за достоверное, но до вчерашнего дня не открывал ни одному живому существу. Иногда, кажется, что может быть вернее, а смотришь, и ошибешься в расчете. Ну, если бы сэр Рэфль не перешел в управление государственных доходов!

– Совершенно так, – сказал Кросби.

– Теперь все кончено. Вчера я заседал в совете и подписал вам предложение. Кажется, однако же, я больше теряю, чем выигрываю.

– Как! Получив триста фунтов стерлингов больше и меньше работы?

– Так, но не надо смотреть на интересы предмета. Секретарь все видит, и все ему известно. Правда, я начинаю стареть, и, следовательно, чем меньше работы, тем для меня лучше. Кстати, не приедете ли завтра в Путни? Мистрис Буттервел будет в восторге, увидев нового секретаря. В городе теперь нет никого, поэтому вы не можете иметь предлога к отказу.

Но у мистера Кросби нашелся такой предлог. При настоящем настроении его души ему не представлялось ни малейшей возможности сидеть за столом мистрис Буттервел и улыбаться. Таинственным, полуобъясняющим тоном он дал понять мистеру Буттервелу, что некоторые частные дела особенной важности заставляют его по необходимости оставаться в городе.

– В настоящее время, – заключил он, – я уже более не господин своего времени.

– Да-да, и в самом деле. Я совсем забыл поздравить вас. Так вы женитесь? Прекрасно, я очень рад, и надеюсь, что вы будете так же счастливы, как я.

– Благодарю вас, – сказал Кросби довольно угрюмо.

– На молоденькой барышне близь Гествика? Кажется, там или где-то около тех мест?

– Н-нет, – пробормотал Кросби, – эта барышня живет в Барсетшэйре.

– Я даже слышал ее имя. Кажется, ее зовут Белл, или Тэйт, или Балл?

– Нет, – сказал Кросби, призвав на помощь всю смелость. – Ее зовут де Курси.

– Одна из дочерей графа?

– Да.

– Извините, пожалуйста. Значит, я ослышался. Вы вступаете в близкое родство с весьма благородной фамилией, и, право, от души радуюсь вашему успеху в жизни.