– Они очень сильны, – сказала мистрис Дель и остановилась.
– Ничего не понимаю, – сказал сквайр, – не могу принудить себя к мысли, что вы говорите серьезно. Разве вам неудобно в Малом доме?
– Мы имеем в нем удобств гораздо более, чем можно рассчитывать на них при наших средствах.
– Я всегда думал, что вы отлично распоряжались вашими деньгами. Вы никогда не входите в долги.
– Правда, я никогда не вхожу в долги, но речь не о долгах. Дело в том, мистер Дель, мы не имеем права жить в Малом доме, не платя за него аренды, не можем жить там, если бы и платили ее.
– Да кто вам говорит об аренде? – спросил сквайр, вскакивая со стула. – Кто-нибудь оболгал меня за углом?
Его еще не озарил ни один луч истины. Ни малейшей идеи не приходило ему в голову, что родственники считали необходимым оставить его дом вследствие слов, им самим произнесенных. Он никогда не считал себя в каком-либо отношении особенно великодушным к ним, но находил весьма бессмысленным оставить дом, в котором они жили, даже и в таком случае, если бы его негодование против них было сильно и горячо.
– Мэри, – сказал он, – я должен требовать объяснения всему этому. Что касается до вашего отъезда, то это совершенно невозможно. Где же вам может быть лучше или, по крайней мере, так же хорошо, как здесь? Вы хотите переехать в Гествик, но какая там может быть жизнь для ваших дочерей? Я все это отвергаю как вещь несбыточную, и, во всяком случае, я должен знать, что вас понудило решиться на такую меру. Скажите мне чистосердечно – не наговорили ли вам чего-нибудь дурного обо мне?
Мистрис Дель приготовилась встретить сопротивление и упреки, но в словах сквайра выражалась такая решимость, его манеры обнаруживали столько умения господствовать над другими, что она тотчас поняла всю трудность своего положения. Она начала бояться что у нее не станет сил выполнить свое намерение.
– Уверяю вас, мистер Дель, что это совершенно не так.
– Так в чем же дело?
– Я знаю, что всякая попытка объяснить вам его только рассердит вас, и вы будете мне противоречить.
– Что я рассержусь – это весьма вероятно.
– И все же я не могу изменить моего намерения. Поверьте, я стараюсь только поступить справедливо в отношении вас и моих детей.
– На меня не обращайте внимания, ваша обязанность думать о детях.
– Конечно так, и, исполняя это, они во всем со мною согласны.
Приводя такие аргументы, мистрис Дель обнаружила свою слабость, и сквайр не замедлил воспользоваться ею.
– На вас лежит обязанность в отношении к детям, – сказал он, – но это еще не значит, что ваша обязанность состоит в том, чтобы дозволить им действовать по минутной прихоти. Мне понятно, что они могут увлечься какими-нибудь романтическими пустяками, но увлечение с вашей стороны совершенно непонятно.
– Вот в чем вся истина, мистер Дель. Вы полагаете, что мои дети обязаны вам таким повиновением, которое принадлежит одному отцу или матери, а до тех пор, пока они будут оставаться здесь, ежедневно получая из рук ваших столько милостей, может быть, с вашей стороны и естественно считать за собою такое право в этом несчастном деле относительно Белл…
– Я ничего подобного не говорил, – сказал сквайр, перебивая ее.
ebooksa