– Нет! клянусь небом, я обращаю большое внимание! – воскликнул Люпекс и поспешил схватить руку мисс Спрюс. – Я всегда буду смотреть на старость, как имеющую права…
Но особые права, которыми мистер Люпекс хотел наделить старость, остались неизвестными для обитателей дома мистрис Ропер, потому что в этот самый момент отворилась дверь, и в комнату вошел мистер Кредль.
– Вот молодец! – сказал Имс. – Изволь-ка оправдываться.
Кредль, входя в дом, слышал шум, но не разобрал по этому шуму, что в гостиной бушевал мистер Люпекс. Увидев лицо этого джентльмена, он сделал легкое движение назад.
– Клянусь честью… – начал было он, но ему не удалось докончить своей речи.
Люпекс, опустив руку уважаемой им леди, в один момент налетел на молодого человека, и Кредль задрожал в его руках как осиновый лист, впрочем, не совсем как осиновый лист, потому что последний во время дрожания не является с закрытыми глазами, разинутым ртом и высунутым языком.
– Перестаньте, – сказал Имс, подбежав на помощь к другу. – Это никуда не годится, мистер Люпекс. Вы немножко выпили. Лучше подождите до завтрашнего утра и тогда объяснитесь с Кредлем.
– До завтрашнего утра? Ехидна! – вскричал Люпекс, не выпуская из рук своей жертвы и в то же время глядя через плечо на Имса. Кого он называл ехидной, определить было трудно. – В состоянии ли он возвратить мне жену мою? В состоянии ли он возвратить мне мою честь?
– Кля… я… я… нусь…
Но в эту минуту бедный мистер Кредль тщетно старался клятвою доказать свою невинность и представлять свою честь порукою в своей непорочности относительно мистрис Люпекс.
Люпекс все еще держал своего врага за галстук, хотя Имсу и удалось схватить его за руку и воспрепятствовать движениям его и приступу к новой атаке.
– Джемима, Джемима, Джемима! – кричала мистрис Ропер. – Беги за полицией, беги, беги за полицией!
Амелия, однако же, обладавшая большим присутствием духа, чем ее мать, остановила Джемиму в то время, когда последняя пробиралась к одному из окон, выходящих на улицу.
– Останься на своем месте, – сказала Амелия. – Они сейчас успокоятся.
И действительно, Амелия была права. Призвать полицию, когда в доме шум, то же самое что позвать пожарных, когда в кухонной трубе загорится сажа. В подобных случаях с соблюдением осторожности саже дают время прогореть без участия пожарных. Я расположен думать, что в настоящем случае прибытие полиции не принесло бы существенной пользы ни той, ни другой стороне.
– Клянусь честью… я ничего о ней не знаю… – Это были первые слова, которые в состоянии был выговорить Кредль, когда Люпекс по настоянию Имса ослабил галстук.
Люпекс обратился к мисс Спрюс с язвительной улыбкой:
– Вы слышите его слова! Этого хищника домашнего блаженства. Ха-ха! Говори мне, куда ты отвез мою жену?
– Если бы вы мне подарили английский банк, я и тогда сказал бы: ничего не знаю, – отвечал Кредль.
– И я убеждена, что он ничего не знает, – сказала мистрис Ропер, подозрение которой против Кредля начинало уменьшаться.