Внезапно, поняв тщету своих усилий, нападавшие развернулись и помчались прочь с холма и с подъема.
У христиан потерь было немного, однако передышка оказалась кстати. Но тут со стены над проломом, откуда он вел огонь из своего лука, поспешно спустился граф Корти.
— Ваше величество, — проговорил он, и лицо его так и светилось боевым азартом, — янычары готовятся к бою!
Джустиниани отреагировал мгновенно.
— Вперед! — воскликнул он. — Все вперед! Мы должны расчистить позицию для пушек. Разгребайте мертвых! Разгребайте живых! Сейчас не до жалости!
Он первым подал пример, а вслед за ним и другие защитники начали сбрасывать тела врагов вниз со склона.
Сидя в седле рядом с большой пушкой, Магомет следил за штурмом, вернее, вслушивался, ибо рассвет еще не вступил в свои права. Время от времени к нему подлетал вестовой с донесением от того или иного паши. Султан выслушивал равнодушно и неизменно отвечал одно и то же:
— Вели усилить натиск.
Наконец галопом примчался офицер:
— Приветствую повелителя. Город взят.
К этому времени уже стоял ясный день, однако отнюдь не утренний свет вспыхнул в глазах у Магомета. Перегнувшись из седла, он спросил:
— Что ты говоришь? Повтори, но — остерегайся: если слова твои лживы, то ни Бог, ни Пророк не помогут — тебя проткнут колом до самого твоего языка.
— Поскольку говорить повелителю я буду о том, что видел своими глазами, я не боюсь… Повелителю ведомо, что там, где на южной стороне начинаются земли Влахернского дворца, в стене имеется угол. Делая вид, что идут на него приступом, дабы подразнить греков, наши бойцы обнаружили там вкопанные ворота…
— Серкопорта — я о них слышал.
— Именно так, повелитель. Толкнув их, они выяснили, что ворота не заперты и не охраняются, и, миновав темный коридор, оказались прямо во дворце. Поднявшись на второй этаж, они атаковали неверных. Бой продолжается. Христиане обороняются в каждом зале. Но они отрезаны, и очень скоро дворец будет в наших руках.
Магомет обратился к Халилю:
— Задержи этого человека, но ничего ему не делай. Если он сказал правду, его ждет великая награда; если соврал — лучше бы не родиться ему из материнского чрева. — Потом он обратился к одному из членов свиты: — Подойди сюда… Ступай к потайным воротам Серкопорты, войди внутрь и разыщи командира тех, кто ведет бой во Влахерне. Передай ему приказ Магомета: оставить дворец тем, кто придет следом, и атаковать защитников этих ворот, ворот Святого Романа, с тыла. Задерживаться ради грабежа запрещаю. На исполнение приказа даю ему час. Вперед, лети на крыльях сокола. Именем Аллаха и самой жизни!
После этого он призвал агу всех янычар:
— Пусть ордынники отойдут от ворот. Свое дело они сделали, ров теперь проходим, а гяуры утомились, убивая их. Проследи за этим и, когда дорога очистится, выпускай Цвет Правоверных. Первый, кто войдет в ворота, получит собственный удел, боевой клич — «Аллах-иль-Аллах!». Они будут сражаться у меня на глазах. Цена каждой минуты — царство. Ступай выполнять!
Итак, на приступ были брошены янычары — всегда находившиеся в резерве, всегда использовавшиеся в качестве последнего подкрепления в битве с неопределенным исходом, всегда представлявшие собой ту руку, которой султан наносил последний удар; дисциплинированность, боевой дух и внешнее великолепие делали их элитой воинского сословия.
ebooksa