— При чем здесь «влюбиться»? Вот ты любила в детстве новых кукол? Разве ты была в них влюблена?
Джетта не собиралась говорить о том, что в ее детстве не было новых кукол. И вообще никаких кукол не было, ели не считать платочек с узелком на конце.
— Итак, — вернула она разговор в прежнее русло, — в монастыре меня ждет толпа мужчин моей мечты…
— Что будет особенно заметно на контрасте с Паладином, — влез Пусик, но девушка его проигнорировала.
— …и все они жаждут меня обаять, — закончила она свою мысль. — Защиты от них не существует. Что ты предлагаешь?
— Я не говорил, что защиты нет. Есть. Нужно перестать быть собой.
— Выйти из себя, в смысле?
— Можно и так, это значения не имеет. Играй роль. Не важно, какую. Главное, чтобы правдоподобно. Чем дальше эта роль будет от тебя настоящей, тем больше у тебя шансов выиграть. Твои противники будут просто не туда метиться.
Аквилеро замолчал. Джетта тоже не торопилась с ответом.
— Слушай, я всё понимаю, — озвучила свои мысли Джетта спустя какое-то время, — этим монахи такие умные, сильные, уверенные, умелые… Почему же ты оттуда сбежал?
— Хороший вопрос, — Пусик повернулся на спину и уставился в вечереющее небо. — Наверное, потому что не хотел стать такими, как адепты. Это же настоящие зомби!
— Зомби? А что такое "зомби"? — не поняла Джетта.
Дамиан удивленно посмотрел на нее:
— Ну, как же! Зомби, восставшие мертвецы, слуги Древних Богов.
Темная неожиданно осознала, что очень многое в этой жизни прошло мимо нее. И пока не знала, радоваться этому или огорчаться.
— Дами, против кого восстают мертвецы, и что такое «древние боги»? — как можно спокойнее уточнила она.
Аквилеро сел, уставился на нее, как на ненормальную, и спросил:
— Джетта, ты серьезно не знаешь или издеваешься?
— Я серьезно не знаю.
Он вздохнул.