Сиреневый эндшпиль

— Береги себя, — улыбнулся Сельмо. Но улыбка его была грустной.

— Ты с ума сошла? — возмутился Чиро, когда увидел напарницу в вонючем подземелье, где его держали. Теперь, спустя полчаса, он уверился окончательно: да, Джетта сошла с ума. Не было никаких сомнений, что перед ним стояла «Золотая ручка». Она знала такие детали их прошлого, о которых никто больше знать не мог. Но теперь это был совершенно другой человек.

— … а скоро сюда придут Пусик и Паладин, и тогда мы с папой принесем величайшую жертву! — с восторгом в глазах говорила Джи; маленькая Джи, которую Слон прикрывал в ее первых самостоятельных воровских вылазках. — Ты тоже там будешь! — радостно пообещала она.

Первобытный ужас наполнял позвоночник Чиро Хонрадо по прозвищу «Слон», грозя прорваться наружу «медвежьей болезнью». Наемник понимал, в качестве кого он будет присутствовать на предстоящем пиршестве крови и боли.

— Глупый, — щебетала воровка-магиня, — это огромная честь — быть принесенным в жертву Великим Древним Богам. Мы возродим их. Ваши имена войдут в историю. Тысячи, миллионы людей буду поминать вас, принося дары Великим!

Честь огромная, но сомнительная. Конечно, Чиро было глубоко плевать на то, что будет после его смерти, поскольку после смерти его уже не будет. С другой стороны, оставаться в памяти людей и нЕлюдей человеком, попустительством которого в мир вернулись кошмары, не хотелось. Но по сравнению с предстоящими пытками это выглядело мелочью. Темный впервые в жизни задумался о самоубийстве. Он вообще в последнее время думал больше, чем когда-либо в жизни. А чем еще ему было заниматься?

После знаменательного ужина папаша Джетты направился в свое логово. Но не один, и даже не вдвоем с ним. Маг прихватил дюжину самых крепких из постояльцев. Насколько Чиро мог судить, за ними Черный и явился. Мужики пошли без вопросов, будто так и надо. Мощь незнакомого мага пугала. Слон был вынужден согласиться с гипотезой дракона в отношении Джеттиного рождения. Ее мать приняла самое мудрое решение из гуманных: сбежала от отца девочки и наложила на дочь Печать, лишившую ее магических способностей. Лучше никаких, чем такие.

От постоялого двора маг, Чиро и компания головорезов отбыли телепортом. Было темно, и наемник не смог сориентироваться, где находится. Но, судя по погоде, переместились они не слишком далеко. Двое крепких братков отконвоировали Темного в темницу, обыскали на предмет скрытого оружия, и больше Слон их не видел. Факел ему не полагался, а светлячки не работали. Как и магические отмычки, которые лежали про запас в полости каблука, «огневухи» и прочий подручный арсенал наемника. Непонятно как, но магии в подземелье не было от слова «совсем». В общем, Темный ничего не видел. Но очень много слышал. От душераздирающих воплей он, наверное, поседел во всех местах, где у него остались волосы. Сейчас Слон глядел на свою бывшую напарницу, и перед ним рисовалась картина, как она, сияя от восторга, будет его заживо разделывать. Нет, лучше уйти самому. Он не позволит использовать себя в качестве жертвенного барашка! Хорошо бы у зануды Сельмо нашелся какой-нибудь яд. Хотя Паладину эта парочка менталистов промоет мозги еще на подходе, и он попрется на алтарь безропотно, как баран.

— Вижу, я тебя совсем утомила. Ты уже меня не слушаешь, — констатировала Джетта и в который раз за время рассказа потерла лоб.

— Голова болит?

— Болит, — призналась девушка, страдальчески поджав губы.

До Темного вдруг дошло, что Джетта не разделяет бредовые идеи отца. Папаша промыл ей мозги, но Джи сопротивляется. Как может. Рано или поздно ее настоящая сущность прорвется наружу. Плохо, если это случится поздно. Еще хуже, если это понимает папаша. Вряд ли он захочет держать под боком столь мощное оружие, которое в любой момент может выйти из-под контроля. А значит, на алтарь лягут все четверо. Да уж. Единственный ребенок, собственноручно принесенный в жертву. На такое Древние Боги точно выберутся. Куда бы их ни загнали Трое. Только пока Джетта всего этого не понимает.

— Крыса зашевелилась? — с намеком поинтересовался Чиро.

— Ты о чем? — удивилась собеседница.

— В голове. Крыса.

— Какая крыса? Ты тут, похоже, умом двинулся немного… — на лицо девушки легла чуть заметная тень озабоченности. — Знаешь, я, пожалуй, пойду. У тебя здесь так душно, что голова разболелась просто невыносимо… — она направилась вглубь подземелья, унося с собою свет.

— Джетта, помнишь, когда у тебя так же болела голова? — крикнул Темный ей вслед.

— Нет, — ответила бывшая напарница, скрываясь за поворотом. Свет факела еще освещал противоположную стену, но все более скудно. — Мне больно вспоминать… — с трудом расслышал Чиро прежде, чем недра подземелья поглотили последние лучи живого огня.

ХОД ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ,

в котором раскрываются все тайны Сезама, некоторые тайны драконов и одно неожиданное свойство Ока Пресветлого.