Эстэлия вон по-прежнему ночует в покоях Кила, хотя раны у него уже зажили, и дежурить у его постели совершенно незачем. Наверняка они там не просто спят на одной кровати.
— Спасибо, что не хочешь, — Марион несмело коснулась пальцами его щеки. От волнения пекло в груди. Слова давались через силу. — Но, наверное, мне тоже следует стать гибче. Я рада, что ты теперь с уважением относишься к моим принципам. Однако мучить тебя ещё неизвестно сколько лет… в этом нет никакого смысла.
— Ты уверена? — он испытующе посмотрел ей в глаза.
И тут Марион струсила снова. Нет, не то чтобы совсем. Но кое-что очень захотелось прояснить.
— Зар, скажи, если бы я не была замужем, ты бы женился на мне?
— Да, — ответил он без малейших раздумий. — Собственно мы даже можем пожениться по нашим обычаям. У нас насильный брак не считается законным, — пояснил мужчина. — На Валлее его бы просто не признали, и ты бы числилась свободной.
Марион порядком опешила. По правде говоря, боялась, что Зар постарается уйти от ответа на этот вопрос. А он… Получалось…
— Ты делаешь мне предложение? — вымолвила, замирая от страха.
— Если ты согласна.
И всё-таки выйти замуж, будучи замужней, казалось неправильным. Фактически дикостью.
— Не знаю. Мне нужно подумать…
— Хорошо, подумай, — в синих глазах промелькнуло что-то… безнадёжность?
— То есть стать твоей женой я, конечно, согласна, — спохватилась она. — Только не уверена, что готова прямо сейчас. Нет, я не это хотела сказать! — от волнения мысли путались как пряжа в лапах игривого котёнка. — Не сейчас, а пока остаюсь замужем по английским законам. — Вот, теперь вроде верно выразилась. И ещё один вопрос надо бы наконец уточнить. Марион немного оттянула ворот платья — дышать было ужасно тяжело, почти невозможно. — Скажи, у тебя было много женщин? И всем им ты признавался в любви?
Глаза Зара на мгновение расширились — не ожидал он таких вопросов.
— Нет. В смысле, женщин было много, не стану лгать. Но «люблю» я не говорил ни одной из них.
— Почему? — Марион то ли удивилась, то ли не поверила — сама толком не поняла.
— Потому что не любил.
— Но мне ты сказал тогда…
— Да, тебе сказал. Или, по-твоему, я стал бы делать предложение женщине, которую не люблю? — он едва заметно усмехнулся.
— Наверное, нет, — Марион уткнулась ему в плечо. От смущения она была уже пунцовой. Но так хотелось прояснить всё до конца. — Неужели ты правда никого не любил до меня? Только не лги, пожалуйста. Я же понимаю, что я у тебя не первая, — шептала она скороговоркой, боясь, что каждое следующее слово застрянет-таки в горле.