— И не говори, — улыбнулся тот.
Вар? — снова удивилась Абигейл. Почему они называют друг друга столь странными именами?
Макс посмотрел на неё:
— Хочешь, я сяду за руль?
Ну конечно, типичный мужской шовинизм — женщина в сложных условиях справиться неспособна.
— Нет, спасибо, — гордо отказалась она, одарив его язвительной улыбкой.
А в следующую секунду резко ударила по тормозам, чуть не врезавшись в дерево, выросшее из мутно-белой мглы прямо перед капотом. Машина заглохла. Вот проклятье, очевидно, она не заметила поворот. Всё этот шовинист — отвлёк так не вовремя! А впрочем, сама виновата — нечего было вертеть головой.
Она завела двигатель и попыталась быстро сдать назад — но не тут-то было! Машина жалобно визжала, усердно вращала колесами, однако с места не двигалась.
— Прекрати! — воскликнул Макс. — Только хуже делаешь!
Абигейл убрала ногу с педали газа. Обидно было до жути. Так опозориться перед парнем, который нравится, да ещё сразу после того как он усомнился в твоих способностях! Завязнуть на внедорожнике — это ж умудриться надо!
Опустив стекло, Макс высунулся из машины, чертыхнулся.
Абигейл тоже выглянула в окно. Да, весело — бедолага-Лендровер сидел в грязи глубже, чем до середины колес.
— Дай-ка, я попробую, что ли, — предложил Макс.
Теперь Абигейл не возражала. Только вылезать из салона не хотелось ни ей, ни ему.
Ухватившись за руль, Абигейл приподнялась и сместилась влево, пропуская Макса на водительское место. В какой-то момент их тела соприкоснулись. Девушка невольно замерла на мгновение. Макс тоже замер… или ей только показалось?
Сердце стучало в груди так громко, словно хотело выдать её. Побыстрей юркнула на пассажирское сидение.
Макс устроился за рулем.
Абигейл незаметно скосила на него глаза — на губах русского блуждала едва заметная улыбка. Ещё бы знать, что она означает…
Попытки Макса выбраться в раскачку тоже не принесли успеха — «Лендровер» прочно обосновался в густой скользкой грязи.
— Лопаты случайно нет? — спросил он без малейшей надежды в голосе.