– Президента слушали? – улыбнулся.
– Не-а. Мы Kуранты, и те, чуть ни пропустили…
– Почему такое чувство, что ничего хорошего не будет,тоска какая–то.
– У всех так сейчас. Погода. Не знаю, что это, но оно массовое.
– Правда?
Не слушала. Не хотелось . Тормоз в башке после таблеток,или скучно просто.
– У бабушки приступ агрессии был, кидалась…
Лиля слегка оживилась .
– Когда? Не позавчера, случайно? В тот день у всех срывы были, у детей в школе даже многих…
— Нет.
Так и не расспросила подробнее, забыла. Как в трансе. Надо же : он говорит, а у неё – мимо ушей. Сидит рядом. Манера такая – прижаться к ней, но не трогать, ждать .
– Ты все заметки свои пишешь.
– Я могу вечно писать. Скажи – прекращу.
Взяла за руку, – без всякого трепета; как собственной дочери бы температуру проверяла.
– Ты все же теплее. Хотя руки холодные тоже, но не такие, как мои.
– Чаю тебе поставить?
– Да.
Прошла за ним в подсобку, молча наблюдала , как он замачивает инструменты в лотке.
– Согреть тебя? - перехватил её в кабинете. Запутался в шали, стащил, бросил на кресло.
Не заводилась она сегодня. Хотелось просто грėться и обниматься. Неужели вот так всё и проходит постепенно? Если дома ей порой мерещится запах стоматологии, - действует, как наркотик. А здесь и сейчас – такого больше не происходит. Затем тело её вяло соглашается с происходящим. Затем уже отрывается на все сто, – и хорошо, что он не слушает её глупостей (мол, не надо больше, она всё равно слишком усталая), и не останавливается, продолжает.