— Из Ижевска. В Германию.
Лейтенант присвистнул, а потом крикнул своим:
— Представляете, хлопцы-то в Германию намылились!
Кто-то из солдат наигранно загоготал, кто-то просто усмехнулся, но большинство продолжало смотреть на нас с самым искренним усталым безразличием.
— И чего там делать будете?
— У моего друга, вон он, дрыхнет, — я показал большим пальцем на соседнее сиденье, — там девушка сейчас, едем ее спасать от монстров буржуазного мира. Нас уже останавливали военные, и то же самое спрашивали. Нет дома больше у нас, товарищ лейтенант, вот и мотаемся.
— Так вы серьезно из Ижевска? — нахмурился Фахрутдинов. — Я бы это проверил через базы, если б Интернет работал. А так, придется принять ваши слова на веру. Номер-то у вас не удмуртский.
— По пути поменяли машину, не буду врать. Взяли бесхоз, никого не трогали. А что, Сеть не работает?
— Нет. Сотовая связь тоже вот-вот накроется, наверное, — вздохнул офицер. — Ладно, давайте к делу. Шмонать вас не намерен, равно как и задерживать, но предложить обязан.
— Что ж, предлагайте, — улыбнулся я, с облегчением поняв, что угрозы от военных нет.
— В общем, под Могилевом открыт центр для беженцев, охраняемый армиями России и Белоруссии. Точнее, тем, что от них осталось. Вот мы сейчас разослали наших в Смоленск да в соседние поселения, поискать выживших, по радио сигнал пустили. Вы что, не слышали?
— Нет… Последние несколько часов только свою музыку слушали, с магнитолы. Вот идиоты.
— То-то же, — назидательно подтвердил Фахрутдинов, изучая нас хитрыми и одновременно добрыми глазами. — Так что, поедете? Только машинку с оружием сдать придется, там это все вам не пригодится. Взамен — кров, еда, девчонок много, кстати, напуганных, беззащитных. Ну и безопасность, понятное дело.
— Девчонки — это здорово, конечно. Но нет, спасибо, нам серьезно надо в Германию. Скажите, кстати, что там на польской границе?
— Насколько я слышал — народ как раз в Польшу еще три дня назад ломился, да только Польша сама того, не жилец. Так что оперативной информацией не располагаю. Может, там пробка десятикилометровая, а может, вообще никого. Это направление у нас никогда интереса не вызывало, так что — порадовать, в общем-то, нечем.
— Понял Вас. Но как-нибудь прорвемся. Спасибо, товарищ лейтенант, всего Вам доброго, — я уже хотел попрощаться, как вдруг мой взгляд упал на датчик топлива. — Ой, а знаете, Вы не могли бы нам помочь кое-чем другим? У нас осталась только четверть бака. Еще немного есть в канистрах, но кто знает, когда получится что-то слить, и не встанем ли мы посреди шоссе.
— Хм, ну, этим поможем, дадим то, что есть с собой в канистрах. Что-то около сорока литров. Сгодится?
— Более чем! — обрадовался я. — У нас как раз «дизелек». Только отплатить нам нечем.
— Сочтемся, — ухмыльнулся Фахрутдинов. — Люблю наглых.
Лейтенант подозвал двух бойцов, и те без лишних вопросов принесли четыре канистры и даже сами залили солярку в бак. Мы начали рассыпаться в благодарностях, но лейтенант прервал нас.
ebooksa