Через некоторое время Говард открыл глаза. Хэйли к нему подошла.
— Говард, ты меня слышишь? — спросила она.
Говард глядел куда-то наверх, но ничего не говорил.
— Что-то не так, — нахмурился Дуанте. — Говард, скажи что-нибудь.
Тот продолжал молчать. Дуанте приподнял его, достал из кармана фонарик и посветил в глаза. Зрачки никак не реагировали.
— Похоже, он не с нами, — констатировал Дуанте.
— Что такое? — спросила Хэйли.
— Никакой реакции. Он будто…
— Овощ?! — закричала Хэйли. — Ё-маё, что, серьезно, что ли?!
— Похоже на то, — подтвердил Дуанте и опустил Говарда обратно на сидение. — Я прошу прощения.
— Это не твоя вина, Дуанте, — сказал я. — Это моя вина.
Хэйли злобно взглянула на меня, а затем подошла и резко вмазала мне в лицо. Я упал, затем она начала меня запинывать изо всех сил и продолжала это делать очень долго. Правда, больно мне не было. Почему-то это было даже приятно.
— Друли, сюда! — позвала она. — Помоги!
Друли подошёл и тоже принялся меня пинать, что было неожиданным для меня; хотя, он бил слабее, чем Хэйли, — видимо, только ради галочки.
Я взглянул наверх, и мне в лицо прилетела нога Хэйли, обутая в белую кроссовку. Из глаз полетели искры. Вот это уже было неприятно.
— И снова все бьют Келвина, — сказала Чандра. — Сколько уже можно бить друг друга, ребята? Вам не надоело, честное слово?
Неожиданно, они прекратили меня запинывать.
— Ты права, Чандра, — промолвила Хэйли. — Довольно избиений.
Я снова взглянул наверх и посмотрел на неё. Она глядела на меня хмурым видом, явно сожалеющим о том, что у неё не хватает зла на меня. Никаких серьёзных травм они мне не нанесли. За исключением вышеупомянутого удара по лицу, особой боли я не испытал. Лишь лёгкая ссадина на губе.
— Продолжайте, — тихо промолвил я. — Я заслужил.