Дело №2

— Инструктором, — уточнила Кори. — Вы знаете, я и была.

— То есть? — не поняла я.

— Да, она была у меня в группе. Но вспомнить я ее не могу. У нас, знаете ли, либо приходят и уходят, либо остаются надолго или навсегда. Так вот Ваша Софья, похоже, была из тех, кто не задержался, поэтому я ее и не помню.

— Совсем?

Она покачала головой.

— К сожалению, совсем.

Я достала из сумки фотографию Софьи, но она не помогла. Кори не смогла вспомнить Софью.

— А занятия групповые? — спросила я, засовывая фотографию обратно в сумку.

— Да. Хотите посмотреть список группы?

— Очень.

Кори распечатала мне список, в котором было восемь человек. Ни одно из имен знакомым мне не показалось.

— Если хотите, я могу спросить, не помнит ли кто из них Вашу Софью, — предложила Кори.

Меня это предложение несколько удивило, поскольку обычно граждане не стремятся оказывать посильную и добровольную помощь полиции, не говоря уж о частных детективах. Однако отказываться от такой помощи было глупо, и мы договорились, что Кори мне позвонит, если что-нибудь выяснит. Перед тем как уйти, я еще показала ей фотографию Жиля.

— Красивый мужчина, — констатировала Кори.

— Вы его знаете? — с надеждой спросила я.

— Нет.

Больше мне делать в клубе было нечего. Я поблагодарила Кори и пошла к выходу. Сев в машину, я вынула из пакета маску и перчатки. Теперь мне было ясно, почему преступник вернулся за ними в дом. Как я уже говорила, на лбу полотняной маски была красная точка, нарисованная, как мне казалось, маслом. По этой маске можно было вполне вычислить клуб «Я все могу», в котором (сомнений на этот счет у меня не было) Софья и познакомилась с преступником. Или преступницей. Я стала набирать номер инспектора. Во-первых, мне надо было допросить его в качестве свидетеля, ведь это он видел и позже сказал мне про маску и перчатки, а, во-вторых, он мог бы по-своему поговорить с сотрудниками и посетителями клуба, и за день или два добыть информацию, на сбор которой у меня могла уйти неделя, а то и больше. К счастью, инспектор оказался на месте.

— Как дела, Дженни? — поздоровался он со мной.

Я ответила, что дела у меня есть, то есть дел, собственно, по горло, учитывая, что через несколько дней Рождество, а преступник все еще гуляет на свободе.

— Опять Вы за свое, Дженни, — в голосе инспектора было недовольство. Не знаю, искреннее или наигранное, но недовольство.