Дело №2

— Это не он! — заявила Люся.

— Почему ты так уверена? — снова спросила я.

— Я его хорошо знаю, он не мог этого сделать! — аргументировала она.

— Возможно, что это самоубийство? Ну, то есть, у них там какие-нибудь нелады были и она, в отместку или уж не знаю почему, решила себя отравить и представить все, как убийство, — вслух подумала я.

Она схватила сразу же:

— Дженька, ты — гений! Теперь надо все это доказать полиции! Бери задаток и она сунула мне в руку чек.

— Люся, это первое, что на ум пришло, если отбросить, что очевидные улики — против твоего Володи. Лучше было бы нанять адвоката, — посоветовала я ей.

— Будет у него адвокат, — ответила она. — Но нужно доказать, что это не он, а твоя версия — просто клад! Работай!

И она стала собираться, то есть достала пудреницу и помаду и поправила макияж. Я сложила ее чек пополам и сказала, что сначала поговорю с полицией, а потом свяжусь с ней и сообщу, возьмусь ли за дело.

— Чек можешь пока забрать, — и я протянула ей чек.

— Вот увидишь, это не он, — заявила она мне напоследок и, словно не замечая протянутого чека, попрощалась, то есть чмокнула меня в щеку и ушла.

Конечно, неплохо с раннего утра в субботу заполучить чек, но дело казалось мне уж больно неперспективным в смысле поисков убийцы. Моя нелепая версия о самоубийстве самой мне казалось невероятной и через чур книжной, что ли. Съев еще один бутерброд, я решила голову пока не ломать, а в понедельник созвониться с инспектором Норманом, узнать, нашли ли на бутылочке с ядом отпечатки пальцев Володи или еще кого-нибудь и провели ли экспертизу почерка Софьи, а пока — была суббота. До Рождества оставалось чуть больше двух недель, и торговля в лавке шла довольно оживленно, особенно в выходные дни, поэтому я пошла в лавку помогать Алику с покупателями.

Воскресенье

Как я уже упоминала, перед Рождеством в лавке было много покупателей, так что мы работали. Правда, Алику нужно было уйти пораньше — он обещал помочь своим родственникам с ремонтом подвала, который они затеяли к Рождеству. Я закрыла лавку в четыре и сходила перекусить в бар напротив. Раза два звонила Люся, но мне не хотелось разговаривать с ней — в баре, где было довольно людно и шумно. Для того, чтобы попасть обратно в лавку мне нужно было только перейти улицу, но идти домой тоже не хотелось и я побродила немного по улицам Су-Фолса, рассматривая витрины. «Красный башмачок» был открыт, я зашла. Ботиночки, которые я давно присмотрела, в распродаже пока не участвовали. Еще раз их примерив, я так и не решилась раскошелится, но зато купила туфли с пряжками, о которых давно мечтала. По дороге домой, я зашла еще в ирландский магазинчик, с хозяином которого была немного знакома, и купила там шерстяной свитер Алику в подарок — он собирался в горы с друзьями на Рождественские каникулы, и я решила, что свитер будет очень кстати. На этом мой воскресный шоппинг закончился, я вернулась домой, покопалась немного в интернете, пытаясь найти что-нибудь про Володю Креченского. Ничего, кроме адреса и телефона не нашла и позвонила Люсе.

— Ты куда запропастилась? — вместо приветствия спросила она.

Я объяснила ей, что ходила по магазинам. Это, по мнению Люси, было причиной уважительной, и она даже начала было интересоваться, что и где я купила, и мне пришлось ее перебить и спросить, что произошло.

— Я подумала, что ты захочешь осмотреть дом, — почему-то шепотом сказала Люся.

— Дом? — не поняла я.

— Ну да, дом Креченских, — пояснила Люся.

— А у тебя ключи есть? И разрешение? — зачем-то спросила я вместо того, чтобы поинтересоваться, а почему я должна хотеть посмотреть дом.