Человек из Санкт-Петербурга

Повариха заварила чай и первой подала чашку Шарлотте.

– Как сейчас чувствует себя наша хозяйка?

– О, с ней все в порядке, – ответила Шарлотта. – Она легла в постель, приняв настойку опия. И теперь, вероятно, крепко спит.

– А джентльмены?

– Папа с князем Орловым в гостиной пьют бренди.

Кухарка тяжко вздохнула.

– Грабители в парке, суфражистки при дворе… Куда катится этот мир?

– Грянет социалистическая революция, – изрек Притчард. – Попомните мои слова.

– Нас всех перережут прямо в постелях, – мрачно закивала повариха.

– А что имела в виду суфражистка, заявив, что король пытает женщин? – спросила Шарлотта и выразительно посмотрела на Притчарда. Он уже не раз просвещал ее по поводу вещей, о которых ей знать не полагалось.

– По всей видимости, насильственное кормление, – ответил он. – Говорят, это больно.

– Насильственное кормление?

– Да, когда они объявляют голодовку и отказываются принимать пищу, ее заталкивают помимо их воли.

– Но как такое возможно? – недоумевала Шарлотта.

– Есть несколько способов, – ответил Притчард, всем своим видом показывая, что не станет вдаваться в подробности. – Например, можно ввести трубку через ноздрю.

Одна из младших горничных захлопала ресницами.

– Интересно, а чем же они их кормят?

– Я бы влил горячего супчика, – сказал Чарлз.

– Просто не верится! – все еще поражалась Шарлотта. – Зачем этим женщинам голодать?

– Форма протеста, – объяснил Притчард. – Сильно осложняет жизнь тюремному начальству.