— Умоляю вас, Елена Петровна, не избегайте меня. Пусть не будет вашей холодности к старому человеку, смотрящему на вас, как на богиню…
— Евлампий Гаврилович!
— Ухожу, ухожу, моя светлая несбыточная радость, — задыхаясь, проговорил Бочкин и направился к двери.
Когда он вышел, Лена опять села в кресло и задумалась. «Кто же Бочкин? Возможно, он только старый волокита?»
…Сколько прошло времени после ухода старика, Лена не заметила. В комнате стало уже совсем темно, когда в дверь опять постучали. Она открыла и вздрогнула, впустив в комнату незнакомого человека. Тот спокойно передвинул задвижку, которой запиралась дверь изнутри, снял шляпу и, подавая ей удостоверение, сказал:
— Полковник Орлов…
Девушка машинально взяла удостоверение, пробежала глазами написанное, всмотрелась в фотокарточку и перевела взгляд на лицо стоявшего перед ней человека в сером костюме. Возвратив удостоверение, она показала рукой на стул, а сама села в кресло, чувствуя, как дрожат у нее ноги. Но это быстро прошло, и она удивилась, что в ее комнате находится человек как раз из того учреждения, о котором она за эти дни несколько раз вспоминала. Девушка просто сказала:
— Я вас слушаю.
— Вы не догадываетесь, что меня могло привести к вам?
Нет. Впрочем, я сама хотела идти в ваш дом, ну, туда, где вы работаете, — спокойно проговорила она…
На веранде дома Бочкина, предусмотрительно закрытой от посторонних взглядов полотнищами суровой ткани, — полумрак. Адамс неподвижно, как манекен, сидел в кресле-качалке, дымил зажатой в зубах папиросой и прислушивался к звяканью цепи, скрипу проволоки и тяжелому дыханию овчарки, пробегавшей на своей привязи. Этот шум раздражал Адамса и вызывал неприятные ощущения. Порой ему казалось, что, отсиживаясь в доме, он находится в ловушке, в которой его неминуемо схватят. Его бесило, что десять дней, проведенных в Лучанске, не дали почти ничего. Отсюда и крайняя раздражительность, волнение по поводу каждого, даже незначительного события. Взять хотя бы беспокойство овчарки, которое она проявила вчера вечером. Собака как безумная кидалась к забору. Желая выяснить причину, он потащил старика в рощу, и хотя ничего подозрительного они там не обнаружили, он не может забыть об этом. Адамс хорошо изучил характер собаки и был уверен, что зря она беспокоиться не стала бы.
Он встал с кресла, подошел к занавеске и, раздвинув ее, стал смотреть в щелочку.
Бочкин в это время осторожно приоткрыл дверь и, просунув на веранду бороденку, наблюдал за племянником. Поняв его состояние, он приблизился к Адамсу и сказал:
— Не беспокойся по пустякам, Жорж.
Адамс, презрительно взглянув на старика, огрызнулся:
— Вообще мне не по душе эти ваши маленькие домишки и сонные улицы… Новый человек здесь, как нарыв на носу, сразу заметен…
— Что же делать — окраина города, — смиренно сказал Бочкин. Я и так все, что мог, для тебя сделал. Забор не пожалел — тайный ход в рощу устроил…
Адамс ничего не ответил, сел в качалку и строго спросил:
— Какие новости?
— Что тебя интересует в первую очередь? — помедлив, спросил Бочкин и сел на стул.
ebooksa