Последний живой

— Сидеть! — приказ оказался таким тяжелым, что у одного бегуна колени сами по себе подогнулись. — Есть тут кто из зеленой команды?

— Вот он из зеленой, — показали пальцем на бессознательного Бура.

— Значит, будет знать, кто в группе главный. А вам чего надо, выродки? Сидеть, сказано!

Меня атаковали со спины. Я успел развернуться и даже увернуться от кулака, летящего в голову. Но тут вагон тряхнуло, и все, стоящие на ногах, попадали на пол.

Я подскочил, повис на поручнях и двумя ногами врезал по лицу подонку, напавшему исподтишка. Тот едва успел подняться и рухнул на спину, задрав конечности, как черепаха.

Другие бегуны тоже подскочили, и вспыхнула настоящая драка. Кто за кого — не поймешь. Походу, каждый сам за себя, как на стадионе. В центре вагона мигом возникла свалка, шум несущегося поезда смешался с гневными воплями и сочными звуками ударов.

Я лупцевал всех, до кого мог дотянуться. Сам тоже пару раз получил по лицу, и во рту появился медный вкус крови. Он ударил в голову похлеще водки — я швырнул одного бегуна через бедро, парой мощных боковых отправил на землю другого, а потом и сам упал. Но не потому, что получил по мозгам. Просто вмешалась система.

Запрещено применения насилия! — пылали красные буквы на фоне зеленых помех.

Те, кто не отрубился в драке, завопили и попадали друг на друга. Хорошо, что система не остановила драку сразу, дала немного размяться. Но преждевременное членовредительство явно не входило в планы организаторов, поэтому нас «разняли».

Когда оглушающий сигнал в голове исчез, все поднялись и, недобро глядя друг на друга, расселись по сиденьям. Серьезно никто не пострадал. Подумаешь, пара зубов валяется на полу.

Я уселся прямо рядом с Буром, ни капли не стесняясь. Тот зыркнул на меня поверх рукава, который прижимал к разбитому носу.

— Так ты, сука, из моей команды, — прогундосил он.

— Нет, это ты из моей команды, — ответил я.

— Чего?

— Это моя команда. Лидером буду я.

Бур пару раз хлопнул глазами, а потом опять втянул сопли и харкнул, но на сей раз подальше, в сторону.

— Да ты совсем охуевший.

— Так и есть. Я вообще охуевший, и не буду никому подчиняться. Всем придется идти за мной, по-другому никак. Если надо будет, я убью всех зеленых и пойду один. Так что выбор у тебя небольшой — или слушай меня, или проломлю тебе череп как только выйдем из поезда.

— Да ты совсем охуевший, — будто загипнотизированный, повторил Бур.

— Это мы уже выяснили. Как твои яйца?