Форма звука

— Именно так он и сказал. И я уверен, что дело обстояло именно так, как он сказал. И еще — в бассейне Брендона нет никакой железной двери, если вы помните. Там постройка из полимера над бетонной чашей, ее можно пробить ударом ноги. Этот Лас погиб вовсе не там, где дрессирует тулунов Брендон.

Клинт припомнил двор, в котором они недавно были, и вдруг разозлился.

— Тогда я уже ничего не понимаю, — резко бросил он. — Опять врет? Зачем?

— Зачем? — задумчиво повторил Гелбрейт. — Может быть потому, что не может сказать правду? Потому, что каждое наше слово в этой комнате, да и в других, прослушивается, а движение просматривается? Несмотря на это, он сказал все, что нужно. Ласа убили хищники — это раз, хищников держали где-то в подвале за железной дверью, такой толстой, что понадобился резак для ее вскрытия, — это два. И три — он позвал Дугласа. Как звали охранника, которого мы допрашивали перед Хиотисом? Его звали Дуг. По совокупности деталей можно предположить, что действие разыгралось здесь, на территории центра. И заметьте, у него не было никакой гарантии, что мы поймем его, а не увлечемся картинкой, которую он красочно описал.

— То есть пожелание удачного расследования — это был намек?

Гелбрейт рассмеялся.

— Именно так. У парнишки своеобразное чувство юмора.

— Тогда он ходит по краю, — буркнул Клинт. — Наверняка Хиотис тоже слышал это, а он ведь не глуп.

— Будем надеяться, что Одиссей все же хитрее и знает противника лучше. Помните, что Улисс — латинская версия царя Итаки? У меня есть предположение, что Хиотис не соврал, он действительно присматривает за мальчишкой. Зачем — другой вопрос. Может, из какого-то личного интереса, может быть потому, что ребенка ему поручил кто-то другой.

— Эйб? — ответил Клинт, прекрасно понимая, что ответа на его вопрос не существует. — Кстати, мне тут пришла мысль, что даже ребенку было бы довольно просто столкнуть взрослого человека с бортика бассейна.

— Просто, да, — вдруг согласился Гелбрейт. — Но тогда легче рассказать в красках о взбесившихся тулунах. Кстати, и Брендон, и Мо избегали упоминать имя Ласа при нем, а если упоминали, следили за его реакцией. Похоже, он был мальчику не просто работодателем, а чем-то большим. Возможно, другом. А теперь давайте пойдем ужинать, чтобы не возбуждать подозрений.

Окурок совершил полет по дуге и сгинул в темноте воды, как оранжевый метеор, рассыпающий искры.

Глава 22. Сцилла и Харибда

Ночной штиль не давал воздуху ни малейшего шанса, поэтому кондиционеры работали на полную мощность. Клинт в темноте вслушивался в жужжание устройства больше часа и понимал, что сон сегодня будет подарком судьбы — мозг не хотел успокаиваться, простыня под поясницей превратилась в ком. И он сдался, включил ночник и взял лист бумаги и ручку. Он не записывал никаких подробностей дела, просто рисовал узоры, но это странным образом всегда успокаивало и помогало.

Самым важным было, конечно, происхождение второго инвестора. Если он урсулиец — это полбеды, но если он викторианец, то это отвратительно. Огромный туристический трафик отследить невозможно, но вряд ли полученный чемодан кредиток светился на таможне. Это либо была контрабанда, либо инвестор не подлежал досмотру. Не подлежат досмотру на таможне только члены правительства и дипломатический корпус, а размер вложений в четверть миллиарда говорил за себя. Можно обратиться за помощью к Расселу и легко выяснить, кто из чиновников высокого ранга пересекал границу Мумбаев в последние полгода.

— И что? — опять спросил он себя мысленно. — Кто-то признается, что получал незаконный доход и не платил налоги? А теперь еще и попал в подозреваемые?

— В свидетели, — поправил Клинта вечный собеседник. — Инвесторов мы исключили из подозреваемых за отсутствием причин.

— Тогда какая разница, кто именно этот махинатор?

Но разница была. Для Клинта она была принципиальной. Если правительственный чиновник прекрасно находит общий язык с мумбайскими уголовниками и даже участвует в совместных проектах, чем тогда он лучше этого Эйба или Хиотиса? И какое право он имеет представлять интересы порядочных людей? Его, Клинта, интересы? Вариант был плох тем, что инвестор мог использовать посредника и сам границу не пересекал. Или посредник каждый раз был новый и не знал, что везет.

Клинт заменил лист на чистый, отбросив предыдущий, изрисованный завитушками вперемешку с вопросительными знаками.