Он опять выходит в гостиную и на этот раз отправляется в другую комнату. Наличие огромной кровати с балдахинами — такие он видел только в книжках — наталкивает на мысль, что это спальня. Алексис собирается уходить, но замечает на прикроватной тумбочке сложенные книги. Подходит ближе и поднимает одну: какие-то записи корявым почерком. Вторая оказывается альбомом с фотографиями.
— О, — Алексис открывает, перелистывает.
Фотографий много, и практически на всех изображены двое людей. Этот самый, судя по всему, омега, и высокий худой альфа рядом с ним. Алексис возвращается в начало альбома, вытягивая одно фото. На обратной стороне подписано: «Алек и Варкаан навсегда. Лето 2005».
«Это год? Да нет же, бред. Сейчас 1953», — он уверенно кивает, вспоминая, как вчера на ферме у дяди кобыла родила сразу двойню. Надо бы проведать, посмотреть, как они. А, постойте же. Он же…
Алексис холодеет и сглатывает, возвращая фото обратно. На следующих фотографиях эта же пара. Фоны разные — видно, люди путешественники. Он находит изображения с брачной церемонии. Дальше на снимках какие-то предметы: глиняные горшки, обломки, оружие, похожие на раскопки руины. И счастливый «тот самый» омега на переднем плане. Алексис вынимает и это фото, поворачивая, надеясь увидеть подпись. И не прогадывает: «Алек. Раскопки древнего города Тива, весна 2003».
— Значит, Алек… Почти, как я, — шепчет себе под нос Алексис, озадаченно почесав голову. Чужую, кстати. Но странно то, что он не ощущает это тело, как чужое, если об этом не думает и не смотрит в зеркало.
Однако он помнит себя пухлым подростком, жизнерадостным и дружелюбным. Если он в другом теле, то куда делось его?
«Я не мог умереть», — отрицание. — «Не мог же?»
Снова сердцебиение, пульсирующий ком в горле, блокирующий дыхание.
— Тихо, тихо, — себе же. Только это мало помогает.
На столе кроме записных книжек и фотоальбомов часы. Их тиканье слышится едва-едва. А сбоку календарь. Календарь 2006 года.
Он хватает его, всматривается в даты, листает. Не верит. Это не поддается логическому объяснению. Наверно, ошибка, точно она.
Вчера Алексис помогал дяде не ферме, после ужинал дома, смотрел на звезды. Все было хорошо. Ему пятнадцать лет, ферма за три мили от родной улицы, поездка на велосипеде домой. Папа, рыжий кот, весенний вечер, сверчки, небо. Это было вчера. Но его «вчера» затерялось в прошлом веке.
«Это… с ума сойти», — он потирает виски, смотря расширенными глазами на календарь в руках. Дрожит. Уснул, а «проснулся» через пятьдесят с чем-то лет. Алексис помнит свою жизнь. В деталях. Для него прошла ночь, или секунда — но не года. Это никак не умещается в его голове.
Он умер. Много лет назад.
Но как именно? Неужели, внезапно умерший не понимает, что он на самом деле уже неживой?
Этому должно быть объяснение. Переселение душ? Перерождение в другом теле? В теле того, кто смотрел на него в полутьме чердака?
Алексис снова находит ванную и рассматривает себя в зеркале. Лицо худое настолько, что четко видно скуловые кости. Он вспоминает себя — полноватого, круглолицего, и сравнивает. Алексис никогда не стремился сбросить лишний вес, его все устраивало. Но этот Алек явно болеет анорексией, хоть слабости не ощущается. Кожа болезненно бледная, под глазами залегли страшные синие тени. Может, неизлечимо больной? Эти глаза странно реагируют на свет.
Рыжие волосы выше плеч, когда как у него самого были белые и длинные — мягкие-мягкие. А эти, как солома: пересушены и торчат. Видно, Алек не сильно о них заботился. Предыдущий «владелец тела» похож на него не только именем. Разрез глаз, аналогичная форма носа. Он ощупывает лицо, гладкую сухую кожу, вспоминая попутно свою проблемную — побочные эффекты подросткового возраста. Но если смотреть, не вникая в детали, то он и его «новый образ» внешне подобные.
Алексис переселился не просто в чужое тело, а в тело похожего на него человека.
ebooksa