Смертельная скачка

Кнут, Эрик и полицейский вытаращили на меня глаза и не двигались. Но они не были в Лондоне 8 марта 1973 года. Возле здания Олд-Бейли.

— Там может быть бомба, — объяснил я.

Глава 13

Дети поняли слово «бомба», но, конечно, не поверили. Жители Лондона тоже не поверили, пока разлетевшиеся стекла не посыпались им в лицо.

— Объясните детям, что надо бежать, — обратился я к Кнуту.

Он решил серьезно отнестись к моим словам, даже если тревога ложная. Кнут негромко приказал что-то полицейскому и схватил за руку Эрика, поймав его в тот момент, когда тот, выдохнув одно слово «Один», сделал первый шаг к машине. Кнут хорошо знал брата и, наверно, сильно любил.

Это была почти драка: Кнут держал, а Эрик яростно вырывался. Потом Кнут быстро надел себе на руку кольцо, второе защелкнул на запястье Эрика, эти наручники удержали бы боксера весом в двести восемьдесят фунтов и еще полный мех вина. Эрик в отчаянии все еще вырывался, и так шаг за шагом они оба удалялись от машины.

Полицейский отвел детей на безопасное расстояние и движением руки предупреждал прохожих не подходить близко к «Вольво». На меня никто не обращал внимания. Я незамеченным проскользнул по тротуару, протянул руку, открыл дверь машины, а сам отпрыгнул в сторону.

Но несчастный пес не шевельнулся. Только когда Эрик свистнул ему, он вылез и пошел за мной, будто мы собирались поиграть.

Когда Один отошел шагов на двадцать от машины, сработала бомба. Взрывом нас обоих бросило на землю, обломки машины яростно заколотили по спине. Ошеломленные, слабые и трясущиеся, мы кое-как отползли в сторону.

По стандартам Ирландской республиканской армии совсем небольшая бомба. По-видимому, она не должна была повредить окружающим. Только тем, кто в машине. Двум мужчинам и собаке.

Кнут помог мне встать, а Эрик опустился на колени и заботливо ощупал бдина, нет ли на нем раны. Один слюнявил его, будто ничего и не случилось.

— Не ожидал от вас такой глупости, — проворчал Кнут.

— Бывает, — вздохнул я.

— Вы не ранены?

— Нет.

— Вы заслужили боевое ранение.

— Она могла взорваться и через час.

— Но могла взорваться, и когда вы были рядом. От кремового «Вольво» мало что осталось. Стекла выбиты, сиденья искорежены, вместо багажника — обгорелая пустота. Вытаскивая осколки стекла из волос, я спросил, застрахована ли машина.

— Не знаю, — равнодушно бросил Эрик и, потирая руку, где был наручник, продолжал: