– Какая ещё польза? – продолжил возмущаться Жаров.
– Элементарная. Только сам по себе побег должен выглядеть максимально нелепо… Ну, словно Рожкова нарочно выпустили на свободу. Как только Кауров узнает, что Рожков, в отличие от других, сбежал, то непременно заинтересуется деталями. И тогда у нашего главаря непременно возникнут подозрения.
– То есть ты хочешь перевести стрелки с Шакутина на Рожкова? – в последнее время Архип нахватался от меня жаргонизмов и с огромным удовольствием употреблял их в разговоре со мной.
– Ага. Если Кауров припрёт беглеца к стенке, его версия побега будет настолько неубедительной, что вывод родится сам собой: Рожков работает на ГПУ, это именно он слил информацию о диверсии, – кивнул я.
– Кауров его убьёт…
– Ещё скажи, что ты зарыдаешь крокодильими слезами при этом известии, – хмыкнул я.
– Скажешь тоже, – фыркнул Жаров. – Всё равно его к стенке нужно ставить. Меня больше другая сторона вопроса волнует: за побег начальство по головке не погладит. Скорее наоборот – секир башка.
Он выразительно провёл ребром ладони по шее.
– Не мне тебя учить, Архип. Ты ведь не первый день в органах. Всё зависит от того, как ты обставишь этот побег. Заранее проведи его как многоходовую комбинацию по разложению банды Каурова. Так мол и так: провёл операцию по дезинформации противника, – улыбнулся я.
– Зерно логики в твоих словах есть, – согласился он.
– И не одно, Архип. Ну, как – сделаешь?
– Ради того журавля, которого нам обещает дать Шакутин, я готов повыпускать на свободу всех синиц, что у нас в руке, – вздохнул чекист. – Уже сегодня Рожков дёрнет в побег. Ну а я постараюсь, чтобы всё это выглядело настолько фантастическим, чтобы ему ни одна собака потом не поверила!
В его глазах зажглось мечтательное выражение. Он уже был там, в планируемой спецоперации.
– Вот и ладно. Ты уже начал переговоры с петроградскими товарищами? – вернул его с небес на землю я.
Чекист опомнился.
– Да, как ты и советовал – связался напрямую с товарищем Маркусом. Он заинтересовался нашим делом, обещал лично приехать через несколько дней.
– Надеюсь, Кравченко не в курсе? – задал главный вопрос я.
– Надеюсь, нет. Знаешь, Георгий, только между нами, – Архип вопросительно посмотрел на меня.
Кажется, настал час истины.
– Буду нем как могила, – пообещал я.