Когда отыграли последние аккорды второго «медляка», я отвел чуть ли не плачущую Елизавету к отцу.
— Алексей, — он аккуратно посадил расстроенную девочку на колени, — сейчас будут расходиться лицеисты, а малый свет останется до одиннадцати. Уверен, что вы соберетесь после бала еще куда-нибудь. Не забудьте прихватить с собой Стефанию и Джузеппе. Ты меня услышал?
— Услышал, — вздохнул я.
— И на завтра с Николаем и Александром придумайте для вышеуказанных лиц какую-нибудь культурную программу, а не кисните в особняке по вашему обыкновению.
— Будет исполнено, ваше императорское высочество. Лизонька, увидимся!
Сестренка соскочила с отцовских коленей, подбежала ко мне и обняла за талию:
— Братик, не пропадай! Приезжай ко мне в гости!
— Обязательно, Лизонька! — пообещал я.
Мое возвращение к французской принцессе было встречено последней с плохо скрываемой радостью, и наше общение продолжилось. Обратил я внимание и на вовсю развлекавшего наших девушек Джузеппе, который к Стефании пока так и не подходил.
Через несколько минут к Марии подбежала Варвара, и они вместе куда-то упорхнули, а еще через непродолжительное время самые младшие лицеисты стали покидать зал, в дверях которого их провожали мои сестры. В конце концов, в Георгиевском остались только лицеисты-старшеклассники, малый свет да продолжавшие сидеть своей компанией старшие родичи с французским королем и послом Италии.
Моему общению со Стефанией и Кристиной периодически помогал Сашка Петров, который играл роль эдакого советчика-гида для французской принцессы в вопросах будущего обязательного посещения общеизвестных культурных мест Москвы. Понятно, его советы в основном касались разных музеев и художественных галерей, а вот обо всем остальном подружке рассказывала уже Гримальди. Коснулась она и темы своего недавнего посещения Большого, а я поморщился от воспоминаний об особняке Карамзиных, который был расположен совсем недалеко от знаменитого на весь мир театра.
Пока не заиграл очередной «медляк», девушки с моим другом были заняты обсуждением всех этих вопросов, а я начал прикидывать, как именно провести остаток сегодняшнего вечера. Ехать в «Каньон» совсем не улыбалось: Николай с Александром опять попрутся в стриптиз, оставив на меня и Стефанию, и Джузеппе, или того хуже, прихватят итальянца к девкам с собой, и что мне потом под утро делать с этой троицей? И завтра днем? Кроме того, я и так сегодня серьезно накосячил, и царственный дед вместе с отцом и дядькой могут всерьез разозлиться на то, что я потащил важных гостей в место «с сомнительной репутацией», а оно мне надо? Необходимо просто до завтрашнего вечера дотерпеть и спокойно вернуться на родную гауптвахту подальше от всех этих сложностей. Решено, надо договариваться с Долгоруким. Предварительно извинившись перед Стефанией и Кристиной, я подошел к университетскому другу, стараясь при этом не смотреть на опять вовсю любезничающего с Шереметьевой итальянского принца:
— Андрей, можно тебя на минутку?
Переговоры с Долгоруким по поводу «Метрополии» не продлились долго, он пообещал мне и подошедшим Николаю с Александром решить вопрос, схватил трубку и принялся кому-то звонить.
— Леха, — обратился ко мне с улыбкой Николай, — ты заметил, что Анька Шереметьева вовсю Джузи глазки строит? А тот и рад стараться.
— И что? — пожал плечами я. — Пусть строит.
Николай прищурился и стал пристально рассматривать мое лицо.
— Думаешь, я один заметил, что ты стараешься не смотреть в сторону этой парочки? Даже сейчас встал к ним спиной?
— Да, мне неприятно это видеть, — признался я, а братья дружно хмыкнули. — Ничего больше. — И попытался перевести разговор на другую тему: — Лучше скажите, как мы завтра Стефанию с Джузеппе развлекать будем? Не по музеям же с ними ходить?
— Можно на природу съездить, — предложил Александр. — Они у себя в Европе такую зиму только на горнолыжных курортах и видят. Переговори с дедом Колей насчет поместья в Жуковке, он тебе явно не откажет. Мне кажется, это будет самым лучшим вариантом, тем более нам там для пикника все приготовят в лучшем виде.