— По себе людей не судят, Донна, — уворачиваюсь от ее руки, поднятой ради пощечины. Ловко перехватываю ее культяпку и со всей силы сжимаю. Она лопочет стандартные вещи в такой ситуации: отпусти, сука, ты чокнутая, мне больно. Бла-бла-бла.
— Послушай сюда, сука, — наклоняюсь к ее уху, дабы до нее скорее дошло. — Ты не на ту напала, милая. Я могу очень даже легко стереть тебя в порошок. Одним. Простым. Упоминанием. В. Журнале, — все произношу по слогам. Конечно, никто не напишет про такую дрянь и пару строк в «Калипсо», но она то этого не знает, вот и пусть боится. — На всю Ирландию, а так же Францию опозорю такую шлюшку как ты, — ее устрашающий взгляд вызывает лишь веселье. Ржать сильно так хочется. — Ты даже не сможешь по улицам нормально пройти. Все на тебя пальцем станут показывать, называя очень и очень плохими словами, — все-таки выпускаю ее руку, вытираю свою о полотенце. Тем самым выказываю ей свое презрение. Даже мараться о нее не хочется. — Не лезь ко мне больше, иначе пожалеешь.
Откидываю прядь волос за спину, проверяю в зеркале наличие крыльев и выхожу из ванной комнаты, направляясь на лужайку, откуда уже слышится задорная музыка и чьи-то голоса. Вот это у них там веселье. Похоже ирландские танцы в самом разгаре. Надо бы взглянуть на это, тем более… Резко торможу на крыльце, так как открывшаяся передо мной картина вызывает шок, смятение и дикий ржач, тонущий в громкой песне. Артур Парфенов собственной персоной пытается двигать ногами как профессионалы своего дела.
Вот это да! Аж рот открываю от лицезрения такого действа. Кто же его заставил на такое пойти? Неужели Пола? Надо-ка у нее спросить об этом, тем более она не так уж и далеко от меня находится. Спускаюсь по ступенькам, пробираюсь сквозь столпившийся народ и…врезаюсь в чье-то мужское тело, вставшее на моем пути. Да кто тут такой смертник? Артур! Фух! Его можно обойти, всего лишь сверкнув умильной улыбкой. Да только вот этот гад отчего-то коварно скалится, обвивает руками талию и тянет… Боже… в сторону танцующих. Он явно с ума сошел.
— Ты что творишь, твою мать? — пытаюсь перекричать музыку, периодически упираюсь пятками, предпринимаю попытку выбраться, но это все бесполезно. Парфенов вытягивает меня из толпы под громкие возгласы, улюлюкание и аплодисменты со всех сторон. — Какого черта? — он молчит как партизан, а я с опаской разглядываю людей. Что это они все так резко притихли? Чего это они так ждут? Неужели…
— А сейчас время для танца нашей очаровательной феи.
Твою мать! Блядь! Что и требовалось доказать. Все хотят на мое кривлянье поглядеть, как я опозорюсь на чужой свадьбе, запутавшись в собственных ногах. Бросаю полный уничтожения взгляд на Артура, дабы испепелить его на месте, но этот очаровательный гад только ехидно улыбается, качает головой в такт музыке и приплясывает. Я его убью! Точно убью! Пришибу бутылкой шампанского, а затем закапаю под каким-нибудь кустиком. Он мне точно за все сегодня ответит, за все эти свои нелепые шуточки. Вот как сейчас, когда мне нужно что-то там исполнить, так как это какое-то семейная традиция. А раз уж я согласилась участвовать в свадьбе, то нужно идти до конца и не отлынивать от работы феи.
Ну, вот почему я попала в такую нелепую ситуацию? За что судьба так надо мной снова смеется? Да я же со школьных времен не танцевала. Последний раз это было на выпускном, когда кавалер сменялся новым кавалером, а мои ноги к моменту прогулки на пристань совсем уже опухли от высоченных шпилек. Пришлось тогда у кого-то просить балетки, благо одна из одноклассниц взяла их с собой, да и размер был у нас одинаковый. А уж то, что я танцевала в группе поддержки, нельзя назвать каким-то уж достижением в области танцев. Взмах ногами, акробатика, пампушки — ничего особенного.
— Так… — кто-то наподобие тамады берет меня за руку. Ох, как хочет рвануть с места и унестись куда глаза глядят, — похоже наша фея немного стесняется. Давайте-ка ее поддержим, — обращается к танцорам, тут же появившимся на импровизированной сцене. Даже Парфенов тут как тут. Принесла его нелегкая. — Вместе! — командует музыкантам, и по лужайке снова раздается зажигательная мелодия, позволяющая мальчишкам выписывать невероятные пируэты.
Ну, нифига себе! И как только они не путаются в собственных ногах? Как им удается точно, без каких-либо ошибок танцевать достаточно сложный ирландский танец? Долго они, интересно, этому обучаются? Артур вон первый раз конечностями махает, а у него уже неплохо получается. Из-за чего он так свысока на меня смотрит, словно говорит, что мне слабо, что я этого не могу сделать. Его явно забавляет мое стояние на одном месте, стеснение небольшое. Какой он же гад ползучий. Сейчас покажу ему, что не зря танцевала столько лет бок о бок с девчонками, на дух меня не переносящими порой.
Настраиваю себя только на положительные эмоции иии… пускаюсь в пляс. Двигаюсь словно бы в полете, не ощущая совсем земли. Может со стороны это и смотрится нелепо и глупо, но мне по-настоящему весело. Столько легкости внутри, столько радости и безграничного счастья. Я как будто ребенок, впервые вышедший на улице и пустившийся в увлекательное путешествие. Двигаю телом так, как считаю нужным. Руки и ноги словно бы отдельно от меня живут, совершают что-то невероятное. Даже парни в некотором шоке от моих движений. Да, мальчики, я могу и не такое. Все-таки попрыгушки в черлидерах дают свои плоды. Вот так вот вам, танцоры.
На последних звуках музыки как-то неудачно наступаю на землю, от чего ноги подкашиваются, а тело летит вперед. Если бы не чьи-то мужские руки, устроила еще одно представление для всех гостей. Чисто по инерции обнимаю за плечи своего спасителя, вдыхая знакомых запах парфюма. Мой бывший парень, с которым снова готова связать судьбу. Ведь столько времени бегала от него, а теперь готова смело в жизнь свою пустить. Раз уж судьба нас постоянно сталкивает лбами, то надо поддаться этому порыву.
— Я никогда не дам тебе упасть, Ариэль, — шепчет на ухо, заставляя всех моих мурашек отплясывать на коже джигу-дрыгу с радостными воплями.
Ведь эту самую фразу он много раз мне говорил в моменты нашей близости. В те времена, когда отношения не дали трещину, когда мы мечтали о совместном будущем. Строили далеко идущие планы, рассчитывая, что всегда вместе будет. Но…перевернулось все с ног на голову из-за одного неверного решения, которое тогда казалось правильным. Говорят же, что мне бы теперешние мозги несколько лет назад, поступила бы по-умному. Я согласна с этим утверждением.
— Знаю, — обычное слово, но оно так много значит. Для нас обоих.
— Только не кричи, — не понимаю, что это он в виду имеет, пока не оказываюсь у него на руках под громкий возглас толпы. Кто-то там что-то кричит в нашу сторону, но мы так сосредоточены друг на друге, что не замечаем никого вокруг. — Умница, девочка, — одобрительно кивает головой, двигаясь по лужайке к дому.
Похоже крылья все-таки отлетели где-то около задней двери или гостиной, так как на момент нашего перемещения в спальню Артура я не чувствую ничего за своей спиной. Вот сейчас точно мне на них плевать, пусть валяются мертвым грузом. Фея ушла в отставку, ей срочно нужно отдохнуть. А самый лучший способ это сделать — заняться любовью с горячим парнем, пока что не выпустившим меня из своих рук.
Даже когда мы оказываемся в комнате, он не дает мне на ноги встать, просто в губы впивается страстным поцелуем, унеся далеко за пределы этой реальности. Наши языки словно бы заново исследуют друг друга, с огромным наслаждением получая нереальное удовольствие. Как сейчас говорят подростки, засосали друг друга, поддавшись порыву. Ничего более не важно, только это место, это время, эти ощущения, в которых так легко потеряться.
— Как же я скучал по таким вот моментам, — смотрю на парня расфокусированным взглядом, так как пребываю в полной эйфории, а он ведь даже еще к ласкам не приступил. — Думал, что мы никогда так близко друг к другу не окажемся. А может и вовсе…
— …разойдемся в разные стороны, — заканчиваю фразу за него, ощущаю спиной прохладу покрывала. Артур бережно уложил меня на кровать, с особым интересом начав разглядывать. Инстинктивно свожу ноги вместе, так как от его пронзительных шоколадных глаз внизу животу разжигается пожар невероятной силы. Трусики ну очень мокрые. Складочки томятся в ожидании его огромного, возбужденного члена.