Из-за снежных заносов на дороге спецпоезд опаздывал. К деревянному, похожему на барак зданию вокзала состав из паровоза и трех пульмановских вагонов подошел в полночь. От паровоза отлетали белые клубы пара, во втором вагоне через наледь на стеклах пробивался тусклый свет.
Показав соскочившему с подножки часовому удостоверения, Лагутин и Тихон вошли в темный тамбур, через него — в освещенный двумя висячими лампами вагон с железной печкой, труба которой уходила в потолок.
За столом, заваленным картами и бумагами, сидел человек в накинутой на плечи шинели. Он поднял на них бледное лицо с бородкой клинышком и усами. Лицо казалось замкнутым, словно человек прислушивался к какой-то внутренней боли. Но когда Лагутин снял фуражку и шагнул к нему, Дзержинский улыбнулся. Левой рукой придерживая шинель, правой крепко встряхнул руку председателя губчека:
— Здравствуйте, товарищ Лагутин!
— Здравствуйте, Феликс Эдмундович! — ответил тот и чуть нахмурился, увидев, как плохо выглядит председатель ВЧК.
Дзержинский уловил в его глазах сочувствие, спросил прямо:
— Что, неважно выгляжу?
— Да нет… ничего.
— Хотели сказать, краше в гроб кладут?
Лагутин окончательно смутился:
— От вас, Феликс Эдмундович, даже мысли не утаишь.
— Ну, а в вашем простреленном теле еще пуль не добавилось?
— Нервничает контра, плохо стрелять стала.
— А это кто с вами? — повернулся Дзержинский к Тихону, застывшему у дверей.
— По тому делу, о котором мне надо с вами поговорить, Тихон Вагин — один из главных исполнителей.
— Ясно, — Дзержинский, остро посмотрев Тихону в глаза, протянул руку с сухими и горячими пальцами. — Присаживайтесь за стол, товарищи. Наверное, замерзли? Давайте-ка я вас чаем напою.
Он снял с печки горячий чайник, достал с полки два стакана, наполнил их до краев и положил рядом по таблетке сахарина.
Лагутин протянул ему папку с делом о заговоре в штабе военного округа.
Прочитав надпись на ней, Дзержинский вскинул на председателя губчека удивленные глаза.
Открылась дверь, из соседнего вагона вошел невысокий, черноволосый мужчина в шевиотовом кителе с накладными карманами. Мужественное лицо его было изъедено оспинами, под крупным носом — густые темные усы.