— Я испугался за Перова, этот зубодер много знает о нем.
— И только поэтому потребовал встречи со мной? — подозрительно прищурился бывший полковник.
— Господин поручик уехал, Бусыгин появился — и был таков. А я на своем месте могу большевикам крепко насолить, Перов это понимал. Только без денег ни шиша не сделаешь, — разыгрывал Тихон из себя недалекого, жадного парня.
Эта игра убедила Дробыша. Он выразительно переглянулся с угрястым и, пошевелив в воздухе короткими, словно обрубленными, пальцами, благосклонно сказал:
— Признаюсь, у нас были некоторые подозрения на твой счет. Будем считать это недоразумением. О деньгах поговорим после, деньги будут. Сейчас главное — картотека. И еще тебе задание…
Договорить, что задумали офицеры, зачем Тихона вызвали, он не успел — в эту секунду раздался осторожный стук в дверь. Дробыш замер, как перед броском.
— Вы никого не ждете? — шепотом спросил его Ляхов.
Тот не ответил, недоуменно поджал губы и вышел в прихожую. Звякнула цепочка, Дробыш приоткрыл дверь и неестественно громко проговорил:
— Вам кого?
В комнате было так тихо, что Тихон расслышал приглушенный ответ:
— Я от Василия Васильевича.
По тому, как облегченно откинулся на спинку стула угрястый, а Ляхов опять засунул в карман браунинг, понял: это пароль, явился «свой».
Дробыш закрыл дверь за гостем:
— Наконец-то! Я уж заждался, думал, вас накрыли.
— Вы были недалеко от истины, Федор Михайлович. Попал в облаву, уцелел чудом.
Почувствовав приближение беды, Тихон лихорадочно пытался вспомнить, где слышал этот высокий, натянутый голос.
— Кто у вас?
— Не беспокойтесь, тут все свои, — ответил Дробыш позднему гостю и ввел его в комнату.
Тихон через силу обернулся. Перед ним в солдатской длинной шинели и бараньей папахе стоял ротмистр Поляровский. По тому, как он впился в него глазами, чекист понял: ротмистр не забыл и допрос в гимназии Корсунской, и арест в Волжском монастыре. Это был провал. Спина похолодела, словно взгляд ротмистра прижал его к ледяной стене.
Бежать было некуда: впереди стояли Дробыш и Поляровский, у окна плечом к плечу сидели офицеры. Потом Тихон удивлялся, сколько мыслей промелькнуло в голове за эти секунды, пока Поляровский угрюмо смотрел на него.