Польских раздраженно произнес:
— В этой бумаге ни слова не сказано о Дробыше.
— Он организатор заговора. Без его ареста, сами понимаете, мы не могли бы ликвидировать заговор.
— А где доказательства? — Малинин вытянулся вперед, шаркнул ладонью по лысине.
Председатель губчека рассказал о похищенных Дробышем штабных документах. Польских словно дожидался этих слов:
— Дробыш утверждает, что расписание движения военных эшелонов и какие-то списки с телефонами твои чекисты нашли в карманах убитого. Смолин и Ляхов подтвердили это. Мобилизационный план и прочие бумаги он просто по ошибке завернул в газету и забыл о них. Эти документы особой секретной важности не представляют.
— Как ты умудрился узнать это, если Дробыш сидит в тюремной камере?
— Вчера я дежурил в Коровниках. Помощник начальника уголовного розыска имеет право разговаривать с заключенными!
— Дробыш — заговорщик, контрреволюционер, а не уголовник. Ты занимаешься не своим делом, Польских!
— Это я поручил ему допросить Дробыша, — важно заявил Малинин. — Решения губчека должны утверждаться Ревтрибуналом.
Лагутин ткнул в блюдце окурок — разговор начал выводить его из себя: посетители вели себя нагло, вызывающе.
— Председатель Ревтрибунала поставлен в известность. Значит, Малинин, ты действуешь по своей инициативе?
— Сегодня мне лично звонил товарищ Троцкий. Поручил разобраться с этим делом. И я настаиваю, чтобы арестованного Дробыша немедленно освободили и направили в Реввоенсовет, в подчинении которого он находится!
— Этого не будет! — твердо сказал Лагутин. — Следствие пойдет здесь, в Ярославле, где совершено преступление.
— На что ты рассчитываешь, Лагутин? С кем вздумал тягаться? — вроде бы посочувствовал Малинин. — У тебя нет прямых улик, никто из арестованных не назвал Дробыша руководителем контрреволюционной организации. Да и вообще, существует ли она?
— По приказу Дробыша со сведениями о расположении частей Северного фронта к англичанам перебежал бывший военспец Перов…
Лагутин рассказал о внедрении в подпольную организацию Вагина, как ему удалось войти в доверие к Перову. О том, какую роль поручик сыграл в этой операции на самом деле, умолчал — об этом в губчека знали только он, Тихон и начальник иногороднего отдела.
Малинин оживился, требовательно спросил:
— Где этот оперативный сотрудник? Я сам хочу с ним поговорить.
— Он в госпитале. При аресте Дробыша был опасно ранен, пока врачи не пускают к нему, все еще без сознания, — объяснил Лагутин.
ebooksa