Рот «питомца» скорее всего, резали до ушей и вставляли дополнительные десна, в которые встроили и зубы. Сами жевательные приспособления срезаны, а вместо них красуются наточенные клыки, прорывающиеся сквозь окровавленные губы.
Сам вид существа, к позвоночнику которого прикрепили массивный и толстый хвост вызывал только жалость. Хирурги сначала сломали конечности, потом выправляли их в неправильную сторону, чтобы некогда человек стал рептилией. А человеческие фиолетовые глаза только подкрепляли жалость.
Дамочка прошла рядом с двумя питомцами, оставив стоящих ребят без кого-либо внимания.
– Надеюсь, она на высоких ботфортах.
– Нет, Верн, – Лютер, уловив нотки омерзения в голосе товарища, вмешался, – это такие ноги. Вытянутые ноги, а если точнее, то со вставками металлических стержней в кости.
– А где у вас водятся такие большие ящерицы? – Вопрос Элен прозвучал в такой детской наивностью, что и Лютер и Хельга готовы пуститься в несдерживаемый и некультурный смех.
– Я не знаю ни одного вида ящериц и хладнокровных, у которых были бы человеческие и живые глаза. Нет, уважаемая Элеонора, это один из тех, кто зовётся «звероформированным». Наши хирурги смогут вас переделать на любой лад, сделав из человека животное.
– Омерзительно. – Тошнотворные рефлексы практически возобладали в смуглой девушке.
– Всё это называется Свободой выбора формы существования и самоопределения. – И тут же перейдя с претензией, Лютер атаковал словестно своих новых знакомых. – Так, у вас в Федеральной Швейцарской Конфедерации не было такого явления? Как так в одном из самых просвещённых регионов и не существовало такого. – Допытываясь, лицо парня искривилось в недоверии: нахмурились брови, исказились губы и в глазах промелькнул вотум недоверия.
– Всё было, – речь Габриеля звучала размеренно, – только вот живя постоянно на самой границе, такого не часто увидишь.
– Лютер, хватит докапываться. Лучше пойдёмте в университет. – Броское звучание речи Хельги наполнилось посылом защиты своего парня, и юноша уловил его.
Калгар оглянулся по сторонам. Машины гоняли по дороге, где-то за углом уединились «активные пользователи права удовольствия» и уже помирают там с пеной во рту и в судорогах экстаза. Ветер вновь доносил мотив ароматов, наполненных приторностью и наркотическим дурманом.
Практически все горожане снова «живут в кайф», а не прильнувшие к «Вестникам Свободы» опять будут принижены «ради установления великого царствования свободы». И посреди всего бала правит Корпорация, которая токсикоману поднесёт любимый токсин, алкоголику поднимет из складов литры спиртного, похотливому укажет путь в бордель, где он может надругаться над самим здравым смыслом.
– А где ваш друг, Алехандро? Он где? – Угрюмо, задал вопрос Лютер.
– А он теперь гуляет с вашим Джоном. – С посылом явного обвинения ответила Элен. – Наш старый товарищ покрасил себе ногти в красный цвет, перекрасил волосы, залил глаза фиолетовым. – С каждой секундой атмосферы претензии в словах и речи Деголль становилось всё больше. – Затем он накачал губы и вставил себе по шестому пальцу на ноге.
– Вот и потерян ваш друг. – Равнодушно констатировал Лютер. – С Джоном лучше не общаться.
– Соглашусь с Калгаром. – Вмешалась Хельга. – Я долгое время общалась с Джоном. И он действует, как дурман, заставляя любого человека изменятся. Меня он как-то убедил стать… ну, в общем неважно. Он наплёл, что мои права нарушаются и он мой единственный друг-парень. «Луч света во тьме», блин.
– Ладно. Сейчас нам нужно идти. Времени мало осталось.
Все поступили, как и предложил Габриель: сошли с места и, напрягая ноги, направились прямо в ВУЗ, смотря на то, как город преображается по корыстной воле Корпораций.
Во многие парки и зоны природного отдыха вход стал платный с сегодняшнего дня. Компания назвала это «компенсацией» за то, что в некоторые продукты стала добавлять пищевые заменители и они стали дешевле.
ebooksa