— А особенно, если в соседе хоть капля крови Даннан. — Добавил Шорох. Кажется, его шёпот смог прорезаться, сквозь шум толпы. Несколько стражников проводили мечника недобрыми взглядами.
— Как будто они до убийства по иному вели себя.
Шороху понравилась острота.
Оулден и забыл, как медленно двигается лошадь по городским улочкам. А еще он забыл о любителях сливать дерьмо со вторых этажей. Оулден с неприкрытой радостью рассматривал каждый уголок, который они проходили, вспоминая свою университетскую жизнь, ведь, в первую очередь именно она привела его сюда. А ситуация с сэром Марком была лишь встречной преградой. И при всей его огромной любви к старому другу отца, в глубине души, Оулдена раздражало, что он вынужден отвлекаться на его спасение. У подъезда к центральной площади они благоразумно слезли с коней. Пришлось выложить несколько монет для того, чтобы их стреножили и отвели в конюшню. Лошадям возле ратуши находится было запрещено, возможно, они щадили каменную намостку площади, а возможно. Просто хотели собрать еще немного деньжат.
Глнец, посланный Леварх накануне с письмом встретил их на широкой лестнице у дверей ратуши. Выглядел он прискорбно: лицо позеленело, глаза закрывались от солнечных лучей, а чистая вчерашняя одежда была изрядно помята, и на ней красовалось несколько заметных затертых пятен. Найджел осуждающе взглянул на мальчишку, покачал головой.
— Милорд — он поклонился, чуть не упал со ступеней. — Я передал прошение о визите.
— А чего не вернулся в замок? — Найджел насупился еще больше.
— Так, не говорили. Да и брату помочь надо было — он развел руками.
— Что же? Выпить все пиво в ближайшей таверне. О Бог мой, треснуть бы тебе сейчас. Да перед милордом неудобно.
— Не стесняйтесь. — Оулден шагнул к дверям. — Каков был ответ?
— Они никогда не отвечают — Чуть ли не хором проговорили паренек и Найджел. — Просто делают заметку, а потом вы приходите и ждете — пояснил рыцарь.
Оулден подметил, что парень ведет себя слишком фамильярно со своим господином. Уже в дверях, согнав паренька к Шепоту и другим, рыцарь объяснил подобное отношение. Паренек являлся незаконнорожденным сынком одного из рыцарей, шайки Тириона Тавруса. Найджел принялся за ним заботится, после смерти своего друга, но братья парнишки постоянно уводили его. Найджел хотел сделать парня своим оруженосцем, но тот постоянно сбегал. Порка не помогала — жаловался Найджел.
В большом обширном и светлом коридоре их встретила целая толпа таких же, как кони прошателей. Они обменялись обреченными взглядами. В томительном ожидании прошел час, томившемся, как и Оулдлен дворяне восклицали угрозы, возмущения. Он увидел цвета многих знаменитых и богатых домов Из бесконечного гула, он смог разобрать, что кто-то из них пытался отсрочить выплату своих долгов, из кто-то по торговым делам, кто-то жаловался на администрацию. Вообще, связь таких крупных городов и дворянских поместий представляли для Оулдена еще ту несуразицу. Когда-то города платили аренду, всем правил лорд, которому короной и была отдана земля. Но со временем корона вставала на стороны городов и вот уже лорды лишаются больших объемов земель, а магистраты скупают остальное. И вот лорды топтаться у дверей в ожидании какой-нибудь выплаты. Иногда лорды с рыцарями становились командующими городского ополчения или занимали должности в магистрате.
Однако, что очень возмущало рыцарей, но радовало оулдена, это особая форма подсудимости дворянина в городских стенах. Обычно, дворянина мог судить либо церковь (ее высший совет_), либо его господин, либо королевское судеьное собрание. Но в городе, суд вел магистрат. Рыцарь лишался покровительства господина и короля. Только на его коротком веку пара десятков задравших свои хвосты выше некуда, лорденышей, оказались брошенные в городские тюрьмы или, что более унизительно в выгребные ямы. За это лорды ненавидели города. И корона, кажется, была не на их стороне в этой взаимной вражде.
А Оулден, он наслаждался этим. Город-это прогресс, они приносят деньги, солдат, исправно, в отличии от лордов, возводит бесконечные цеха. Город дает подняться умельцу до вершин с самых низов, и не важно, будь то умелый кузнец или убийца. Город равняет всех.
Примерно через час двери одного из кабинетов открылись. Вышедших гостей посетители проводили недобрым взглядом. Пожилой камердинер прошелся по прибывшим и, неожиданно для Оулдена, выкрикнул:
— Милорд Таврус! Представители дома Тарврусов!
Оулден даже ни сразу понял, что обращаются к нему. Он растерянно, проклиная себя что выглядит по дурацки в глазах этих чванливых торговцев, подскочил к высокому камердинеру.
— Это мы — одышка появилась внезапно.
Он молча повел их за собой. И когда двери позади оказались запертыми, Оулден понял, что совершенно не знает, как начать прошение. По лицу идущего следом сэр Найджела, что то тоже в полной растерянности.
ebooksa