Венец из окровавленных костей

— Скольких передали стражи?

— Двоих, зачинщиков.

Мердок задумался: сэр Энкель сделал все правильно и эффективно, этим он был доволен, но побег глашатаев было плохим явлением. По сути, это означало, что воронята в столице, и как только шумиха уляжется, они вновь выйдут на улицу. Когда стража разгромила странный притон с безумными детьми, которое они прозвали «гнездом», в цеховых кварталах вспыхнули разногласия, ведомые словами глашатаев ворона, некоторые рабочие, подмастерья и прочие обделенные принялись резать мастеров, даже совершили нападение на стражу. И все это в один день, Энкель, конечно, довольно быстро с ними разобрался, казнив с десяток самолично, но тем не менее, такое влияние на умы пугало. Больше пугали только одурманенные дети в старом приюте. Мердок поежился от воспоминаний.

— Нужно найти их, Энкель.

— Там теперь день и ночь мои глаза и уши, в каждом бараке.

— Хорошо. Все силы кидайте на поиски хоть каких-нибудь следов воронят.

— А что, хренов канцлер не справляется. — Буркнул Бругга.

— Хренов канцлер помог нам накрыть гнездо, но мы должны быть начеку. И к тому же, у него и так дел много. А воронята это в первую очередь, наша проблема, ваша, господа головорезы. Ваш заработок и влияние упадет в первую очередь.

Энкель и Бругга закивали в знак согласия. Хельк думал о чем то своем, и явно воронята беспокоили его меньше всего. Мердоку он не понравился, он ожидал увидеть кого-нибудь на вроде Ангуса, так как тот тоже был выходцем из восточных пределов, но видел лишь молодого глупого, поставленного на свою должность кем-то другим. Не хозяин положения, не лидер для своих людей, а лишь пустой ставленник. Канцлер бы наверняка попытался бы заменить его на другого. А этого…а этого убрать, пока не сделал хуже. Но Мердок не был Эревардом Гисом.

Глава 16

Глава 16.

В стене щитов.

Тан Дунланг не снискал бы такую славу, если бы не оставлял послания своим врагам. Не обошел он и поверженных горцев, хоть большая часть конных сумела улизнуть, и северянам еще предстояло выследить их и дать бой. Железноногий оставил знак севера в честь этой, хоть и малой победе: девять отрезанных голов на кольях вокруг места резни. Тан пытался найти самые грозные вражеские лица, самые крепкие головы.

В этой картине Дунланг видел особую красоту. Перед отъездом он еще несколько минут взирал на место стычки и свое творение с холма.

— Твой отец делал подобное, и боги были к нему благосклонны. — Обратился он к Хагу. — Помни это. В этом наша сила.

— Если это была лишь малая часть горцев, представляю, что сейчас у Железнобокого. — Хаг попытался перевести разговор, слишком часто Дунланг припоминал ему деяния отца, правда, в отличии, от его земляков, делал он это с неким восхищением.

— Думаю, твоему дяде намного проще. — Дунланг усмехнулся и загадочно провел глазами по полю. — Горцы нас обхитрили. Видал всадника с железной мордой? Это их вождь — Ллейд, хитрый сраный ублюдок. Когда то мы были с ним одной крови и вместе стояли в клине, но теперь… — тан выдохнул. — Но теперь этот ублюдок вождь вороних сукиных детей. — Он сплюнул.

— Вороньи дети?

— Ага…Тебе дядя не рассказывал? Самые мерзкие из всего их каменного народа. Своими случками с Даннан они и забыли, что они нашего племени. Убрали всех наших общих богов и возвели вороний престол, и теперь молятся пернатой суке — Матери ворон, имел ее я во все щели.

Хаг порылся в закромах памяти, вспоминая знакомое имя.