— Возможно, но не для нас. — Младший сын графа отвел взгляд в сторону, по его бледному лицу пробежала хмурая тень.
— Боги, Оуд, — вздохнул Дункан, потерев ладонью лоб. — Практически все соседи относятся к нам с неприязнью, пускай хотя бы Эксмуты с нами будут…
— Если ты не помнишь, они хотели пододвинуть нас на западной границе, и забрать часть леса, и я уверен, попытаются снова.
— Это было лет семь назад, к тому же, я знал его братьев — Коена и Норма, были храбрые и достойные воины, а что важнее, верные королю, оба пали за корону. Да, я с тобой соглашусь, его отец был еще тем засранцем…
— Дункан, уважительней к мертвым! — Упрекнул граф Таврус.
— Прости отец, — графский первенец вежливо поклонился, — но старик был и вправду большим засранцем!
Оба брата громко рассмеялись. Старый граф тяжело вздохнул и мотнул головой, показывая недовольство подобными шуточками.
— Ладно, успокойтесь, — прохрипел граф.
— Прости! — Сквозь смех пробормотали братья.
— Эдуард не такой, по крайней мере, мне так показалось, когда он приезжал. — Упершись взглядом в стол, сказала Анви.
— Ну, по рассказам его братьев, которых я знал, он достойный приемник графства и довольно добрый малый…
— И, наверное, единственный законнорожденный. — Усмехнулся Оулден.
— Нет, там еще один вроде от его законной жены родился, — поддержал его Дункан. — Но он, кажется, уже умер.
— Как будто бы это важно, — вмешалась Анви.
— Важно, никто не сможет оспорить его наследство, по крайней мере, законно. — Оулден вмиг сделался серьезным.
— За графиню с наследством надобно тебе выходить. — Анви уперлась взглядом в Дункана. — Ты у нас наследник и тебе полагается достойная жена. И тебе уже пора! — Сестра расплылась в хитрой улыбке.
— Мне еще рано! — Вскинул голову Дункан. — Впереди еще, как минимум, одна война. Вот после нее…А вообще, вот когда вас обоих пристрою, тогда уже…
За столом возникло неловкое минутное молчание. Тирион Таврус размял шею и разбавил тишину своим кряхтением.
— Граф Соттен спрашивал о тебе. — Неожиданно произнес он. — Он хороший друг нашей семьи. Его дочь уже достигла свадебного возраста.
Дункан вздохнул: