— Ему и не нужно. Бык ушел служить Аррону. Два сапога пара — не так ли?
«Отлично, теперь безумный рыцарь в рядах не менее безумного графа, и нашего врага» — подумал про себя Оулден.
— Я слышал граф холмов намеревается просить прошения, вторгнутся в земли танов для расследования.
— Вот как?
— Это всего лишь слухи, но на вашем месте я бы поостерегся, зная о ваших…отношениях.
— Да, спасибо.
Вскоре к разговору о былых баталиях войны вступили другие рыцари. Пустое поддакивание чужим речам и выслушивание Оулдену порядком поднадоело. Единственное, что ему хоть чуть-чуть доставляло радости — это пение нанятого отцом менестреля-шута и вид его сестры, на которую он пытался не пялится, хоть это и было сложно. Ее хладность куда-то исчезла. Румянец покрыл все ее девушки, а улыбка, которую она бросала при каждом взгляде на своего суженого, лишилась всякой стеснительности. Она расцвела, из хрупкой девочки она на глазах за вечер превратилась в разгоряченную девушку с вырисовывающимся на лице плотским желанием, которое он частенько наблюдал по вечерам у университетских студенток после приличного количества выпитого. И все это в ней пробудил костлявый, женоподобный брюнет-Эксмурт…
Оулден не заметил, как из-за этих размышлений он выпил не меньше, чем развеселивший на весь зал Дункан. Вино не помогло ему подавить злость на Эксмурта, на Анви, на ее любовь к Эдуарду, на себя и на свои желания.
«Надо выйти на воздух» — пронеслось ветром в голове. Оулден неловко встал со стула. По пути из зала его сопровождала грустная любовная баллада менестреля: «Песнь о Галахарде и каменной леди». Сказ о доблестном, но несмышлёном рыцаре, что во имя каменного изваяния, которую он считал своей девой, отправился биться с великанами, да и сгинул там. А каменная леди, зарыдала окровавленными слезами и в туже грозовую ночь, когда Галахард был сражен, молния разбила вдребезги и ее.
Оулден вышел на балкон второго этажа, снизу доносился смех и пение мелких рыцарей и стражников, что так же отмечали предстоящую свадьбу. Весь звук из зала оказался заглушенным. Вечерний втер с удивительной скоростью выносил из его головы выпитое. Из коридора послышался женский шепот. Повинуясь детским любопытством Оулден тихо шагнул внутрь, и встав за углом увидел служанок сестры и саму Анви, уходящую по коридору вниз. Вскоре одна из служанок вернулась в зал, и буквально через пару минут из зала вышел Эдуард. Он, словно бы и не пил, ровной походкой продвигался вдоль по коридору. Оулден, уже во весь опор ринулся за ним. Он не знал зачем, просто…Просто захотелось прервать их встречу.
— Оу, милорд — Ричард неловко поклонился.
«Он испугался» — Оулден попытался не выдать на лице злорадную ухмылку.
— …верннее, наверное, я могу называть вас братом теперь.
— да, наверное… — Оулден пожал протянутую Эксмуртом руку. Надо было признать, рука у парня, не смотря на его смазливость, была крепкой, а ладонь чуть ли не в полтора раза больше его. Вблизи, на расстоянии руки, он выглядел почти безупречно: ровное без морщин и шрамов белое аристократичное лицо, осторожно заглаженные черные волосы. Карие большие глаза, слегка, как показалось Оулдену, выступающие вперед. — Вы идете проведать сэра Оуэна? — Прервав блеяние, спросил Оулден.
— Да, конечно.
— Он решил отметить предстоящую свадьбу заранее.
— Да, в этом он хорош. Ну, это даже лучше, не пришлось выслушивать очередные проклятья в сторону его жены.
— Да, на свадьбе это было бы неловко.
— Да уж! — Эдуард забегал глазами. — Я пойду, тогда, к нему.
— Да, разумеется. Я вас провожу. Сам хочу прогуляться.