Не знаю почему, начинаю рассказывать какую-то версию и решаю разыграть амнезию. Рассказывать правду невозможно, да и не хочется. Неизвестно, как человек отреагирует на такой рассказ, а на новые неприятности нарываться не хочется. Сейчас главное восстановиться и встать на ноги, а там посмотрим...
– Совсем ничего?
– Чего?
– Не помнишь?
– Плохо помню, дед. В голове туман – отморозил бошку, видать.
– Говорить можешь, значит, не отморозил. Звать-то тебя как, помнишь?
– Артем.
– Артем... – дед наливает в кружку кипяток и идет ко мне, – на вот, чучело, кишки погрей. А экспедиции да... Бывают. Как про треугольник узнают, так и прут. В треугольник ходили ж, так?
Беру кружку и обжигаю язык. Кипяток крутой, аж слезы навернулись.
– Какой треугольник? – спрашиваю, еле ворочая обожженым языком.
– Эмский.
– Не знаю... Не помню. Что за треугольник?
– Аномальная зона... – дед внимательно смотрит мне в глаза и приседает. – Да я смотрю, ты и сам аномальный! Что это с глазами у тебя?
Глаза. Я про них уже и забыл...
– Не знаю... Такой родился.
– Уродился... Где уродился-то? В Чернобыле?
– Почему в Чернобыле? – удивляюсь.
– А то, может, у тебя и хвост есть? – странно усмехается дед.
Вопрос мне непонятен. Что за город? Где? Почему я должен был «уродиться» именно там?
– Знаю кое-что про Чернобыль-то... Своими глазами видел, – дед крутит в пальцах папироску и смотрит куда-то в одну точку остекленевшими глазами.– Покруче треугольника будет...