Призрачные нити

– Еще дышишь? – Анри коснулся ее плеча, бросив озабоченный взгляд.

Эмма не смогла ответить. Она закашлялась, едва сдерживая рвотные позывы. Желудок буквально выворачивало. Не хватало воздуха.

– Сделай медленный, глубокий вдох и выдох. Тише, тише, – ведьмак крепко держал ее, холодные пальцы бережно сжимали плечи, стараясь не навредить. – Сейчас станет легче, просто дыши.

Приступ на время прошел, но язык по-прежнему сводило, словно вот-вот все содержимое желудка вырвется наружу. Чейз вытерла выступившие от кашля слезы и повернулась к Анри. На его щеке виднелся глубокий порез, из которого все еще сочилась кровь: алая, стекающая по испачканной землей коже, завораживающая, пугающая. Магия мертвых покрывала рану светло-серой пеленой, временно заживляя ее.

– Эмма? – уловив взволнованный взгляд спутницы, Брэйден коснулся лица и махнул рукой. – Не переживай, залечится. Ненадолго, но этого достаточно, чтобы пережить твои перемещения. Стало хоть немного легче?

В серых, словно грозовое небо, глазах плескалась забота. Анри криво улыбался сквозь боль, сквозь смесь чувств, бурлящих у него внутри. Его пальцы дрожали: не то от холода, не то от прилива магии. В нем сквозило смирение. Оно витало в его движениях, небрежных жестах, внутри него. Чейз впервые ощущала такую близость. Ей казалось, она чувствует каждую его эмоцию, каждый порыв, даже то, что таилось глубоко внутри. И чем глубже она заглядывала, тем больше утопала в темноте, мраке и боли. Но как только Брэйден дотронулся до ее кожи, убирая мешающую прядь, ощущения исчезли, сменившись тревогой.

– Я не знаю… вроде… Да, все нормально, если происходящее можно назвать нормальным, – произошедшее с трудом укладывалось в голове, не поддаваясь никакой логике. – Где?..

Договорить Эмма не успела, Анри зажал ей рот рукой, а затем заставил присесть. Показав в сторону подъема, он приложил палец к своим губам и пригнулся, чтобы его не было видно. Густая растительность скрыла две фигуры от чудовища: худощавый силуэт излучал кровавое свечение; из-под широкого капюшона виднелись красные глаза. Проклятый ведьмак… Он двигался вверх, стараясь добраться до шахт.

На возвышении располагался небольшой грот. Раньше здесь добывали руду, но многие штольни закрылись из-за аварийного состояния. Силуэт подошел ко входу, и Чейз с ужасом узнала в нем юную Морин. Руки той дрожали, а глаза испуганно бегали. Убедившись, что ее никто не видит, женщина достала из кармана зелье и, укутавшись потеплее в пальто, зашла внутрь.

Скрежет давно не используемых рельс эхом разнесся по округе. Перепуганная, Морин выскочила из углубления и внимательно осмотрелась. Никого… Женщина вынула из тележки небольшой мешочек. Развязав бечевку, она достала из ситцевой ткани разноцветные камни – осколки душ, которые оставляли проклятые, выпивая жизнь местных жителей.

Морин двигалась медленно, явно под чьим-то влиянием. Она нарисовала на земле символы, те вспыхнули. Взяла камни и бросила их в открывшийся портал. На этом ее работа была завершена, а глаза понемногу начали светлеть. Вытирая грязные руки, она нервно улыбалась. Тихий, почти неслышный смех будоражил сознание Эммы. Ее окутывали злость и ненависть, но не хотелось верить в происходящее. Глаза не врали – она отчетливо видела, все видела. Хотелось думать, что это всего лишь кошмар, очередной дурной сон… Но тетушкой управляло что-то темное. Она служила проклятым против своей воли, но все-таки служила.

Анри безмолвно наблюдал за происходящим. Казалось, он уже видел это. Его строгие черты лица не выдавали внутреннего беспокойства и переживаний. Ранения затянулись, оставив после себя лишь запекшуюся кровь. Он знал, насколько все это отвратительно и трагично, но никакого сочувствия и сожаления не было. Брэйден ощущал нарастающую тревогу. Предчувствие не обмануло. Чейз в порыве эмоций не смогла контролировать магию. Растительность, закрывающая их от Морин, вспыхнула. Алые языки с треском уничтожали защитный барьер. Все, что Эмма успела увидеть, – ярко-красные глаза тетушки, которые испуганно скользили по окрестности.

Анри схватил ее за запястье и с силой потащил вниз. Они бежали, спотыкаясь об уродливые корни деревьев, надеясь, что Морин не услышит их. Страх одолевал сознание, все вокруг мелькало, не задерживаясь в памяти. Но рука, до боли сжимающая руку ведьмы, возвращала в реальность. Безысходность. Наверное, нет ничего страшнее этого чувства: когда ты понимаешь, что уже все двери закрыты, а вернуться некуда. Человек всегда ищет выход, если только хочет его найти. Вот только сейчас Эмма не понимала, есть ли смысл что-то искать. Что бы ни произошло, она навсегда в оковах Нордвуда.

Чейз едва держалась на ногах. Ее вновь накрывало головокружение, и, зацепившись ботинком за корень, она упала на землю. Слезы навернулись на глаза. У нее не осталось сил подняться. Казалось, игра окончена.

Вот только Брэйден так не считал. Он поднял девушку с земли и прислонил к дубовому стволу. Широкое дерево закрыло их от взглядов сверху, оставляя шанс быть незамеченными. Ведьмак тяжело и прерывисто дышал, обжигая ее кожу жаром.

– Эмма, – он строго посмотрел на нее, придерживая за плечи.

– Уходи, ты успеешь уйти. Я больше не могу…

– Это не так, – Анри тряхнул головой, убирая с лица мешающие пряди светлых волос.

– Оставь меня, я появилась в этом городе случайно и так же случайно исчезну, – Чейз с усилием попыталась оттолкнуть Брэйдена от себя, но в ответ он прижал ее своим телом и зажал рукой рот.

– Замолчи, иначе оно нас найдет, – ведьмак уже не контролировал себя. Все еще тяжело дыша, он с трудом сдерживал злость. – Ты не виновата, что не можешь управлять своими перемещениями. Поначалу все не могут. Нужно время, нужна практика.