Хроники Шеридана

Двое мужчин и женщина – очень высокие, длинноволосые, в чем-то неуловимо схожие между собой, – они были прекрасны, словно боги, сошедшие с Олимпа!… И хотя их лица, как и лица многих гостей, наполовину скрывали маски, но всё – осанка, походка, гордая посадка головы, – всё подсказывало, что эта троица очень и очень отличается от остальных. При их появлении атмосфера зала неуловимо изменилась: на мгновение стали тише музыка и голоса, чуть замерли вальсирующие пары, застыли брызги фонтанов – казалось, все и вся затаили дыханье… Но женщина сделала лёгкий повелительный взмах рукой – и веселье покатилось своим чередом.

Каггла машинально присела перед ними в глубоком реверансе, Пьеттро просто переломился пополам, а Мэрион – она как раз сунула в рот леденец – так и застыла столбом, хлопая глазами, как глупая кукла. Пришельцы, чуть приостановившись в дверях, вежливо, но едва заметно, кивнули – одновременно и хозяевам, и всему залу, – и прошествовали к устроенному в дальнем конце зала возвышению.

Там, на ковре из пятнистой шкуры неведомого зверя, стояли полукругом три стула с высокими спинками и, чуть поодаль – низенькая, обитая бархатом, скамеечка. На эту-то скамеечку и села Каггла, в то время как эти трое расположились на стульях, больше похожих на королевские троны. У ног женщины лёг, невесть откуда взявшийся, огромный белоснежный пёс, похожий на дога. Тут же рядом бесшумно возник Пьеттро – на подносе четыре искрящихся бокала…

Гости протянули к ней хрустальные чаши все трое одновременно, и она неловко подалась им навстречу: лёгкий звон дорогого стекла – и в разных концах зала и за тёмными окнами с громкий треском рассыпались фейерверки. Шампанское взорвалось в голове разноцветными искрами – стало весело и тревожно! Кто-то громко сказал: «Полночь, господа!..» – и весь остальной зал погрузился в уютную полутьму, отодвинулся куда-то, словно исчезнув, но она слышала далёкую музыку, приглушенные голоса и смех, и понимала, что бал продолжается. Место, где они сидели, осталось единственным освещённым пятном, но она чувствовала, что от остального праздника их отделяет какая-то невидимая преграда, нарушить которую не осмелится никто.

Женщина сняла маску и небрежно уронила её на ковер. Подняв к губам бокал, она долго, изучающе смотрела на Кагглу.

– Так вот вы какая, – вымолвила она, наконец. – Долго же мы вас ждали…

Мужчины хранили молчание. Каггла почувствовала себя неуверенно: кто эти люди, чего они ждут от нее?.. Их даже не представили! Но потом она вспомнила, кто она на самом деле, как попала сюда, и всё происходящее стало казаться сном, сказкой, и следовательно, чем-то несерьёзным. Но она ошибалась.

– Я знаю, о чем вы думаете, – мягко произнесла собеседница. – Да, там у вас, в Прощёном Мире – всё, что находится за Гранью, воспринимают как сказку. Обрывки истинного знания хранятся в ваших мифах и легендах, но не более того… Вы почти утратили связь со всеми остальными.

– Извините, – перебила её Каггла, – вы сказали в Прощёном Мире? Как это понимать?

– Всё имеет своё название – звёзды, планеты, миры, – пожала плечами собеседница.

– Так мы сейчас не на Земле?!

На лице женщины появилась лёгкая тень досады.

– Земля! – она чуть скривила красивые губы. – Это настолько относительное понятие – вы даже не представляете себе, насколько!

– Хорошо, – снова перебила хозяйка Замка, – обойдёмся без терминов. Вам, подозреваю, что-то нужно от меня, не так ли?.. Давайте же перейдем к главному.

Мужчины, словно по команде, повернули головы в её сторону. Женщина улыбнулась, и предупреждающе приложила к губам палец:

– Тс-с-с! Не надо лишних слов! Слова мешают… Видите моих братьев? Они редко говорят – и правильно делают. Слова – страшное оружие, нужно уметь им пользоваться… Мы, нигильги, украли его у вас – у людей. Вы тоже когда-то позаимствовали его у других! – она засмеялась. – Да-да! Истинные знания только так и достаются!

«Братья – молчуны, а сестра – болтушка, – подумала Каггла. – Столько слов – и ни одного о том, зачем они здесь?»

– Ты – Открывающая Врата, – резко, очевидно прочитав её мысли, сказала женщина. – Разумеется, ты и понятия не имеешь, о чём идёт речь. Так и должно быть со всяким, кто умеет больше положенного. До поры до времени… Твоё время пришло, – она сделала паузу, прежде чем заговорить вновь. – Мы, Князья Нигильгов, нашли тебя первыми. Конечно, потом придут и другие, но может, тебя устроит наша цена?.. Человек – существо ограниченное, я говорю это не в обиду тебе – просто вы так устроены. Поэтому другие вряд ли смогут назначить больше – ведь и предлагать-то особенно нечего.

– Что же вы хотите предложить? – растерянно спросила художница, только лишь для того, чтобы прервать этот безумный монолог. Ей отчаянно хотелось проснуться!..

– Ты не спишь! – возразила собеседница, будто прочтя её мысли. – Что мы можем?.. Бессмертие, вечная молодость, здоровье, богатство, успех, талант, возвращение ушедших… – она скороговоркой перечислила всё это так, будто речь шла о мелком товаре, выложенном на прилавке блошиного рынка. – Как видишь, список довольно мал, но это не наша вина…